— А тебе жалко, да? — взвился налево розовый вихрь.

— Да нет, чего уж там. Его творение, если хочет ему потакать… — второй синий ручеек расслабленно с зевком протек направо и растворился в небытии.

— Ты что, сам не понимаешь, какие тут сюжеты наклевываются? — розовый ручей пересек границу налево и растекся крошечными струйками как дельта какой-то реки на карте, — Эльфы ведь тут лет триста от такого шока в себя придти не смогут. Представляешь, какие тут бразильские страсти с преодолением межрасовых барьеров разгорятся? Я сюда писателей и писательниц теперь толпами будут водить, вдохновлять сюжетами.

— Так сама и будешь водить? — с подначкой поинтересовался мужской голос.

— Ну, не сама, — ответил женский, сначала разлившись розовым озерцом справа, и лишь потом проделавший русло, позволившее утечь налево и впитаться с легкой пульсацией, — Не мое это дело. Эвтерпу привлеку, Талию, Эрату…

— Да тут Каллиопа нужна, — хмыкнул в ответ мужской голос легкой голубой искрой.

— Ну, что ж поделать, если с тех пор как Толкиен написал свой труд, и тот стал популярен, почти во всей F-серии пафоса столько, что хоть топор вешай? — возразил женский голос сразу несколькими розовыми ручейками, возникшими по краю правой области и тут же всосавшись, после пересечения границы налево, — Мы ж не потому толкиенутые миры дублируем, что они нам нравятся, просто пациентов для них много. Уж, что есть… Хорошо еще, последнее время стали необычные вариации появляться. Хотя, очень много глупого механического перемешивания — хорошие вампиры, злые эльфы, технически грамотные орки, гоблины и тролли…

— Смертные… — флегматично вспыхнуло и перелилось направо синим-зеленым пятно света, — Дай им хорошую вещь, тут же загадят. Дай пафосную затянутую историю — сначала превратят чуть ли не в религию, потом тоже загадят, да еще и все перепутают. Слышала, как испытывали бога, алеф и смертного — дали пару стальных шариков и предложили сделать с ними что-нибудь интересное.

— И кто выиграл? — поинтересовался женский голос.

— Смертный, — ответил мужской, — Он один шарик сломал, а другой потерял.

В ответ раздался одобряющий грудной женский смех.

— Кстати, а чего это мы ждем? — поинтересовался на этот раз мужской голос.

— Как чего? — удивился женский, — Ждем, что дальше будет.

— А чего смотреть, — возразил мужской, — Давай я тебе лучше сам покажу, что там дальше будет.

Границы областей покрылись мелкими вихрями, преодолевающими границу и тут же растворяющимися за ней.

— Сет! — воскликнул женский голос, — У меня грудь не железная!