У нее не было времени на пререкания. Внезапно ее охватила жажда воплотиться.

– Введите меня, – приказала она.

Они загрузили ее в тело. Культиварка от этого потеряла психомоторный контроль и упала, ударившись о переборку.

– Ой! – прошептала она. Тело сползло по переборке, озадаченно разглядывая собственные руки.

– Это я? – спросила она. – Разве вы не хотели, чтоб я стала собой?

Существо оглядывало себя снова и снова, конвульсивно всхлипывая.

– Я не уверена, где я, – успело произнести оно, прежде чем содрогнуться снова и подняться на ноги Серией Мау Генлишер.

– А-ах, – прошептали теневые операторы, – как ты прекрасна!

Декоративная подсветка наполнила каюту жемчужным градиентом, и в трепещущем свете чувствовался триумфальный восторг; переоткрытые хоралы Яначека[67] и Филипа Гласса[68] зазвучали из воздуха. Серия Мау огляделась. Она чувствовала себя не более «живой», чем в баке. Чего она так боялась? Тела для нее не внове, да и потом, это тело никогда не служило вместилищем ее подлинной личности.

– Тут ничем не пахнет, – сказала она. – Тут вообще ничем не пахнет.

Перед нею на полу валялся пакет доктора Хэндса, помещенный в перетянутую лентами красно-зеленую подарочную коробку дяди Зипа. Теперь ей стало ясно, что коробка служила метафорой механизмов удержания, используемых генетическим портняжкой. Она мгновение созерцала коробку, словно взгляд человеческими глазами мог сообщить нечто новое, затем опустилась на колени и откинула крышку. Тут же в каюту потекла кремово-белая пена. «Фотограф» (восстановленный композитором двадцать второго века Онотодо-Ра по пяти уцелевшим на поврежденном оптическом диске нотам) перешел в аранжировку лифтовой музыки, которую и напоминал. Музыку перебил звон колокольчика, и женский голос произнес:

– Доктора Хэндса. Доктора Хэндса в операционную, пожалуйста.

* * *

Тем временем командир корабля ужасников «Касаясь пустоты» то появлялся, то пропадал из виду в одном из темных уголков каюты, вопреки тому, что был, по собственным критериям, мертв после столкновения с K-раблем дяди Зипа. Он напоминал давшую течь клетку из ножек насекомого, но корабль его пока уцелел, а значит, и груз обязательств. К таковым командир относил переговоры с Серией Мау Генлишер. Она его впечатлила поведением еще менее осмысленным, чем у других человеческих существ. Особенно тем, как она истребляла себе подобных в ярости, выдававшей неподдельное горе. Но он уже давно решил для себя, что Серия Мау дает жизни отпор куда суровее необходимого, а такое поведение он уважал и даже восхищался им. Это качество было сродни ужасниковым. И поэтому, как неожиданно выяснилось теперь, он был обязан о ней позаботиться; сие намерение он и пытался претворить в жизнь с тех пор, как умер. Он делал что мог, пытаясь прикрыть ее от «Муара Кришны». И, еще важнее, пытался поделиться с ней тем, что знал.