Все невольно улыбнулись, посмотрев на девочку.

– Дедушка пошутил. Они просто не захотели, дочь, – Надя погладила дочку по головке и подняла взгляд на отца.

– Это случилось, когда ты долго отсутствовал, а, когда приехал, подарил нам дом?

Алексей кивнул.

– Да. Я тогда только что вернулся после окончания обучения и выполнения первого задания в Содружестве. – Он перевел взгляд на Сергея. – Не боись, дорогой. Крыша у твоего тестя не поехала. А чтобы вы получили ответы на все остальные вопросы, мы с Роэной приглашаем вас к себе в гости. Оформляйте отпуска за свой счет.

– А знаешь, я не очень-то удивлена, – произнесла Надя, внимательно глядя на отца. И Алексею припомнилась начальная реакция его первой жены Ирины в схожих обстоятельствах.[1]

…Через двое-трое суток, проведенных на «Небесном оке», дети освоились настолько, что начали воспринимать реальность если и не как нечто обыденное, то, во всяком случае, и без налета мистики.

Гораздо легче процесс адаптации проходил у Катюшки: она сразу взяла под опеку малышей, которые приходились ей дядями и тетями, и проводила с ними все время. Маленький Алеша находился под неусыпным контролем сразу нескольких нянек.

Через несколько дней после приезда, сидя вечером наедине с отцом за чаем, Надя, наконец, выказала свое отношение к происходящему.

– Знала, пап, что ты у меня непростой товарищ, но чтобы настолько… Сегодня я пообщалась с очень колоритным мужчиной по имени Квинтий…

– Мастер Квинтий. К нему нужно обращаться именно так. Это величайший ясновидящий Содружества.

– Поняла. Мастер Квинтий… Он все присматривался ко мне, а потом кое-что поведал о тебе. Ты здесь, оказывается, в большом авторитете. Он упомянул, что ты тут награжден чуть ли не всеми знаками отличия, которые есть у Содружества. Якобы за беспрецедентные по сложности операции, которые ты успешно выполнил, работая на них. А на Земле не мог себе найти подходящую работу?

– Наверное, мог. Но такой интересной не нашел бы точно. И почему – «работая на них»? Отнюдь. И в интересах Земли – тоже. Да и что бы я делал на Земле? Ловить рыбу уже не на чем. Флота практически нет. То старье, что осталось, годится разве что для музея. Пошел на пенсию? Я тебе рассказывал, какая у нас пенсия у капитанов дальнего плавания.[2] Меньше, чем у уборщицы с более-менее приличным стажем. Издевательство и откровенный плевок в лицо всем морякам. Государство моряков элементарно грабит. Когда они платят со своих высоких доходов налоги, никто не заикается, что платят много. Когда моряк выходит на пенсию и приходит для государства время платить по счетам, оно, наше родимое, показывает морякам огромный кукиш в виде некоторых ограничений пенсионного законодательства. Я как-то не поленился посчитать. При заработке, превышающем средний в десять раз, пенсия у меня была бы всего на 20 % выше средней. То есть почти 90 % моих кровных денежек, которые я отдавал государству в виде налогов, оно элементарно просто клало бы себе в карман в моем случае. И ладно, если бы это касалось всех. Но о себе, родимых, госчиновники позаботились. Им 75 % от среднего заработка законом гарантируется. Сравни: всю жизнь «голова-ноги» в полугодовых рейсах без семьи, или всю жизнь в мягком кресле и с женой под боком каждую ночь. Есть разница. Да и не нравится мне просто все то, что сейчас на Земле происходит. Может быть, это просто тоска по дням юности мятежной. Но, будучи молодым моряком, я заходил во Францию, где жили французы, в Испанию, где жили испанцы, Германию, где жили немцы и так далее. Незадолго до отбытия сюда мне пришлось почти в точности повторить этот маршрут. Сказать, что я был разочарован – ничего не сказать. Ибо во всех этих странах вместо французов, испанцев, и немцев я увидел совсем других жителей – выходцев из стран Африки и Ближнего Востока. Местных на их фоне почти не видно. Возможно, для местных этот процесс и не столь очевиден, поскольку происходит постепенно. Я же после двадцатилетнего перерыва испытал, можно сказать, культурологический шок.