С пляжа до дома идти до черта, через сумерки «Океана», но Эдсон понимает, что этот мир убивает Фиу. Он даже не притворяется, будто понимает, чем она там занимается, – как Эдсон подозревает, этого не смог бы объяснить даже мистер Персик, – но знает, что Фиа, как обычно, притащится из офиса, плюхнется на диван, свернется калачиком у подлокотника и будет молча смотреть «Мир где-то» на своих айшэдах, опустошая запасы холодильника и набирая вес. Секс? Давно забыт.

Так что Эдсон занимается тем, чем занимается, поскольку мужчине положено.

Охранник за стойкой в жилой зоне, паренек из Масейо, смотрит на своем прозрачном рабочем столе «Пиф-паф». Он презирает Эдсона, но должен уважать подпись Тейшейры на его айшэдах. Большую часть рабочих на «Океан» завезли с северо-востока. «К этому ли мы стремились? – думает Эдсон. – Дешевый офшорный экспорт мяса? Нет, Бразилия – государство будущего, и всегда им останется».

В апартаментах такие предметы роскоши, о которых Эдсон даже мечтать не мог, когда фантазировал о домике на берегу в Ильябела: интерактивная стена, спа, массажные кресла, безопорная кровать, которая запоминает, в какой позе любит спать владелец, и принимает нужную форму. Сам Эдсон ложится на раскладном диване в гостиной. «Фиа работает, ей нужно нормально высыпаться», – говорит он себе. Солнце пробивается сквозь стеклянную стену и будит его каждое утро. Он приносит Фии кофе, а сам уходит с чашкой на балкон, чтобы понаблюдать за рассветом над океаном. Даже без поцелуя. «Вот и все, Эдсон Жезус Оливейра де Фрейтас, – повторяет он себе, сидя за столиком на балконе и ощущая тепло на своем лиц. – Как ты хотел».

– Привет.

Квартира погружена во тьму, но внутри разлиты лунные лучи и свет, отраженный от воды. «Океан» проходит через широкую полосу фосфоресценции. Эдсон тянется к выключателю.

Вздох.

– Не надо.

Фиа на балконе, сидит в трусиках и майке, прижавшись к перегородке. При свете океана Эдсон видит, что она снова плакала. Он знает ее непроходящий страх: Фиа – кандидат наук в области квантового экономического моделирования, которая провалилась из одной вселенной в другую благодаря удаче и отчаянию, и теперь от нее ждут, что она сможет вразумить самых лучших теоретиков, каких только можно нанять за деньги Тейшейры. Она боится, что в один прекрасный день кто-то из них обыденным тоном спросит: «А кто сказал, что тебе это по плечу?» Эдсон всю жизнь опережает этот вопрос на один ответ.

– Ты в порядке?

– Нет. Ты хочешь знать, Эд?

Она придумала ему такое прозвище. Эдсону оно не нравится. Он такую ипостась не создавал, но сейчас скидывает ботинки и выскальзывает из пиджака. Воздух мягкий, теплый, как кожа, и солоноватый. Он никогда не думал, что море пахнет так странно, словно бы ненавидит землю и всех, кто оттуда явился.