Потом приступ закончился. Хольцман, как мог, привел себя в порядок, рухнул в пропитанную потом кровать и уснул.
В пять часов он проснулся. Ему было очень плохо, но самую малость лучше.
Завибрировал телефон. Потом и планшет. Опять звонили из офиса.
Хольцман заставил себя принять душ, причесаться, одеться, словом, привел себя в более-менее нормальный вид. В холодильнике был суп. Он подогрел его, выпил бульон, поел лапшу. Все тело трясло, и все же Хольцман почувствовал в себе какие-то силы. Еда удержалась в желудке.
Наконец он включил планшет. Множество непрочитанных сообщений и пропущенных звонков – полный хаос. Ему неоднократно звонил Барнс, приказывал снять трубку.
Коды. Пароли. Пароли Рангана Шанкари не подошли.
Хольцман едва не расхохотался от облегчения. Господи, не подошли! Счастье-то какое! Наверное, Лейн успел их поменять перед релизом нексуса-5! Пароли Шанкари устарели!
И тут он увидел остальные сообщения. Барнс взял все в свои руки и приказал пытать детей. Им удалось полностью очистить от нексуса мозг одного ребенка. Господи…
Хольцмана охватила ярость. Он набрал номер Барнса.
Исполняющий обязанности директора УПВР сразу же снял трубку. На экране появилось молодое лицо с жуткими темными глазами.
– Мартин, – процедил он. – Как мило, что вы перезвонили! Премного благодарен. – Голос у него был едкий, злобный.
– Что вы творите, мать вашу?! – проорал Хольцман. – Пытаете детей?! Распоряжаетесь моими людьми?!
Барнс нахмурил лоб:
– Я делаю
– Они же дети!
– По закону – нет, – холодно ответил Барнс. – А теперь возвращайтесь к работе. Живо!
Хольцман едва не выплюнул: «Я увольняюсь!», но слова застряли у него в горле. Увольнение чревато проверками, и аудиторы обязательно хватятся нексуса…
Он открыл рот, но тут же закрыл.
Барнс решил все за него: