– Ты на моей ферме. Жена сейчас варит тебе бульон. Меня зовут Эрл Миллер, я друг отца Леви.

Ранган откашлялся и попробовал собраться с мыслями.

– Спасибо, мистер Миллер. Вы так рискуете…

Эрл только отмахнулся:

– Брось. Это ты рисковал, сынок. А я… Эти сволочи забрали у меня сына. Так что ничем я не рискую.

– Что дальше? – спросил Ранган.

Эрл Миллер хохотнул:

– Дальше ты будешь отдыхать. У тебя простреленный бок, по меньшей мере одно сломанное ребро и несколько серьезных ожогов. Погоди, скоро ты их почувствуешь. Можешь жить здесь сколько душе угодно – пока не поправишься. А потом мы тебя вывезем за границу. И покажем этим сволочам, где раки зимуют.

Переднее шасси частного самолета Шивы оторвалось от взлетного поля, и Фенг вжался в сиденье второго пилота. Его левая рука висела на импровизированной перевязи и невыносимо болела. В отличие от Сэм, он был квалифицированным пилотом, но с одной рукой далеко не улетел бы, поэтому удовольствовался ролью штурмана и начал разбираться в оборонительных системах самолета.

Он чувствовал за спиной присутствие двадцати пяти детей. Им было страшно и тесно в салоне «Фалькона 9Х», предначенного для транспортировки максимум десяти взрослых. Многих пристегнули по двое, кто-то сидел в проходе, стискивая одеяло или спасательный жилет – примитивную противоударную защиту.

Если что-то пойдет не так…

Фенг чувствовал и Кейда: изможденного, истекающего кровью, обожженого во взрыве, который устроил Накамура. На лице его запеклась кровь Шивы Прасада. Кейд мучительно кашлял и злился на Сэм за то, что она убила Шиву. Он все еще не мог прийти в себя после случившегося в Хьюстоне и с ужасом гадал, что теперь будет с миром. Однако Кейд мужественно прятал эту боль, излучая спокойствие и умиротворение, – чтобы не пугать и без того замученных детей, которые были на грани истерики.

Настоящий солдат.

Добытые у Шивы пароли позволили им угнать самолет. Он был заправлен и полностью готов к вылету – видимо, на случай, если понадобится быстро покинуть остров. Кейд просил взять с собой и ученых Шивы, чтобы не оставлять их на милость бирманцев, но Сэм стала чернее тучи, когда услышала это предложение. Да и места не было. Пришлось бросить весь персонал – ученых, слуг и охранников – на произвол судьбы. Скоро они очнутся и вынуждены будут сами постоять за себя.

Заднее шасси «Фалькона» оторвалось от земли, и самолет взлетел. Фенг покосился на Сэм. Холодная, суровая, решительная… она заметно постарела за эти несколько часов, гнев и боль утраты легли глубокими морщинами на ее лицо. Нексуса у нее больше не было, и прикоснуться к ее сознанию Фенг не мог. Она крепко держалась за ручки управления, словно утопающий – за последнюю соломинку.