– О-очень мило. – Не сводя глаз с Майкла, Брайсон откинулся на спинку сиденья. – Можешь поверить, я не мог уснуть… недели три, наверное. И в этом, кстати, твоя вина.

– Обвинения приняты.

Да, друг просто прикалывался, но лучше себя от этого Майкл не чувствовал. Брайсон попал в самую точку. Снова накатила тошнота, и Майкл простонал:

– Черт… Сэр? То есть… Джерард, можно остановиться? На секундочку? Мне плохо.

– Отвернись к Брайсону, – сказала Сара, отстраняясь и опуская оконное стекло. – Так лучше?

Ее отец, впрочем, уже съехал на обочину – желудок чуть не подскочил к горлу, и Майклу сделалось только хуже.

– Готово, сынок, – сказал Джерард, затормозив на грунтовом пятачке. Похоже, этот маневр он проделывал не первый раз. Привык, наверное, что не все пассажиры выдерживают его лихую манеру вождения.

Нэнси игриво толкнула супруга в плечо.

– Ради бога, полегче, милый. Тошнота – это всегда неприятно.

Майкл как можно быстрее перелез через коленки Сары и, пока та не успела заворчать, открыл дверцу, выполз наружу. Отвратительный тюремный завтрак уже рвался на свободу, и Майкл метнулся к ближайшему кустику. «Порадовал» местную растительность.

2

2

– Чувак, тебе на рубашку капнуло, – заметил Брайсон, когда они вернулись на дорогу.

Майкл равнодушно улыбнулся. Ему полегчало, и мир сразу как-то посветлел.

– Рад, что ты счастлив, – пробормотал Брайсон и похлопал друга по плечу. – И да, спасибо, что не выплеснул все на меня.

– На здоровье.

– Тебе, значит, лучше? – уточнила Сара.

– Намного. – Майкл скрестил руки на груди и устроился поудобнее. – Я говорю не только о желудке. Пусть нам еще непонятно, что случилось в Атланте, но мы все живы, здоровы и едем туда, где нам хотят помочь. Согласны?

«А еще у меня есть план», – добавил он про себя. Впервые за долгое время Майкл четко понимал, что делать. Он вернется в Освященную Долину, туда, где все началось. Надо только выбрать верный момент и все рассказать друзьям.

– Да ты из тех, – заметил Брайсон, – у кого стакан всегда наполовину полон. Так держать.