Время остановилось. Мириам слышала рев моторов, когда во двор въезжали вторая и третья машины, скрежет металла во дворе и хлопанье дверей в домиках… Пистолет внезапно стал невесомым. Она словно со стороны смотрела на свои руки и длинный ствол, направленный на дверь. Вот она распахнулась…

И Мириам поняла, что не может нажать на курок.

Появившийся в дверях человек, казалось, ее не заметил, прошел мимо – только мелькнули металлические пластины, нашитые на его кожаную броню, когда он одним движением распахнул шкаф и принялся выбрасывать из него вещи. Второй рейдер, вошедший следом, бросил взгляд на Мириам – и она уронила пистолет.

Его глаза были прозрачными льдинками на дочерна загорелом лице, влажными кусочками стекла, в них не было ничего человеческого. Он прошел на кухню, а Мириам внезапно поняла – умереть действительно было бы проще.

Она снова взялась за рукоять револьвера – и кто-то наступил ей на руку. Она смотрела на тяжелый ботинок с высокой шнуровкой и не могла поднять голову… Должно было быть больно, но боли тоже не было. Ее рывком подняли на ноги и с силой ударили о стену – теперь перед глазами оказались исцарапанные пластины военного бронежилета, выкрашенные в черный цвет. От удара ее голова откинулась назад и она почувствовала на своем лице дыхание третьего рейдера – дыхание боли и смерти.

А затем что-то произошло. Взревели моторы на улице, и комнату на короткое мгновение осветил неправдоподобно ровный фиолетовый свет – словно в окно заглянул прожектор из цветного стекла, вроде тех, что Мириам когда-то видела на ярмарке. В мгновение ока вспыхнули занавески, волна жара ворвалась в дом следом за рейдерами, взрыв во дворе заставил затрястись тонкие металлические стены дома Мириам. Весь мир содрогнулся… Тот, кто держал ее, разжал руки – но она осталась стоять, так же, как и рейдеры, глядя наружу. Раскаленные пыльные вихри ударили в двери и окна и закружились по комнатам… А следом за ними пришел еще кто-то.

Мириам уловила движение в дрожащем воздухе, мерцание стального клинка. Рейдер, выскочивший из кухни, отлетел к стене, отброшенный металлическим бликом, а тот, кто рылся в шкафу, вскинул руку с пистолетом. Но в следующее мгновение кисть его руки, все еще сжимающая оружие, ударилась о потолок комнаты, отделившись от тела. Человек, державший Мириам, оттолкнул ее и сделал шаг вперед – и тогда она, впервые за долгие минуты, почувствовала, что может двигаться.

И кинулась ему на спину, вцепляясь руками в горло, защищенное жестким воротом бронежилета.

Рейдер качнулся, и в воздухе снова мелькнуло лезвие – низко, под ногами Мириам. Мир в который уже раз перевернулся… Теперь она смотрела на свою комнату снизу. Комнату, в которой она провела столько дней, где все вещи были такими знакомыми и родными… и стены и потолок которой теперь были залиты кровью. Невысокая фигурка, не выше самой Мириам, добивала рейдеров – деловито, быстрыми взмахами длинного изогнутого клинка. У того, на которого упала Мириам, была отрублена нога – и он пытался встать, издавая плачущие звуки, когда лезвие с отвратительным хрустом вонзилось ему в шею.