— Успеем! — отозвался Ойтуш.

— Готово, — Протон Ситис выложил последнего спящего. — Забирайтесь скорее!

Ойтуш сжал плечо Карен:

— Ты первая.

— Нет, я с тобой, — возразила девушка.

— Хватит тут сопли размазывать! — проворчал Айзек. — Ситис, Захри, а ну быстро внутрь!

Парни послушались и принялись живо забираться внутрь батискафа. Пикнула и загорелась вторая из кнопок — до погружения осталось две минуты.

Вдруг с другого борта корабля послышался крик Чанг. Вскоре те, кто остался на палубе поняли, в чем дело: один из преступников (или психбольных?) несся на них, размахивая чем-то острым и окровавленным.

— Он разбужен! — сказала Гравано, выхватывая свой нож.

— Стой, Карен! — крикнул Ойтуш, кидаясь ей наперерез. Вот ведь вечно лезет грудью на амбразуру.

Мужчина с пеной у рта и обезумевшими глазами, бежал, не разбирая дороги. Ойтуш успел выстрелить до того, как он зацепил Карен. Пуля угодила ему прямо в грудь, но он продолжал бежать, лишь немного сбавив скорость.

В этот момент сверкающие на солнце доспехи пронеслись у них над головами. Это был Айзек. Словно огромная блоха он за долю секунды преодолел расстояние с десяток метров и, взмахнув своим тесаком, с силой опустил его на противника. “Сырье” повалилось на палубу, распадаясь на две аккуратные половинки.

— Смотри и учись, Ойтуш, — улыбнулась Карен. — У тебя будет еще много времени.

Ойтуш не сразу понял в чем дело. И только после того, как из ее рта вытек, наверное, целый стакан крови, он заметил толстый металлический штырь, застрявший глубоко в ее животе.