Левушкин вдруг всмотрелся в зеркало заднего вида, потом обернулся, оглядел экипировочный отсек и задумчиво пробормотал, потирая висок:

- За спиной застыла будто

Тень без тела и лица –

То ли черта, то ли Брута,

То ли Гамлета отца…

- Никак не дает покой твой черный человек?

- Выспаться мне надо. Но не могу. Глаза закрою – всякая чертовщина мерещится.

Левушкин хлопнул дверцей и побрел в здание, оставляя на чистом квадрате свежего снега неровные бороздки следов.

- Жрать охота – сил нет,- сказал Иван, встретив его в коридоре.- Пошли, пожуем, командир – Игорь бутерброды сообразил. Ты ведь на меня не дуешься? Скажи, что не дуешься. А то поеду ночевать в гостиницу.

- Устал я что-то, Ваня…

- Пойдем-пойдем.

В комнате отдыха витал бодрящий аромат свежесваренного кофе. Ганимед суетился с медной туркой у конфорки. Игорь выковыривал из банки остатки паштета. Грязные стаканы исчезли со столика, сменившись горкой бутербродов.

- Аверьяныч расстарался,- сказал Иван.