- Зачем? Да просто не рискнул уничтожить. Это не мое личное достояние. Оно принадлежит человечеству.

- Оно означает конец для человечества.

- Но ведь ты существуешь?

- Существую, но не живу. Мы все – частица целого. Не станет целого – исчезнем и мы. Разлетимся в пустоте космической пылью. Растратим себя и перестанем быть,- Звягинцев протянул руку, и бабочка приземлилась на его раскрытую ладонь.- У человека должно быть место, куда можно вернуться. Или он будет существовать бессмысленно, как это насекомое.

- Разве не ты видел смысл бытия в познании мира?- спросил Олег.

- Мы познаем этот мир в той же степени, в какой мир познает нас. Мы – всего лишь инструмент познания, зеркало вселенной. Она создала нас, чтобы познать себя. И предела познанию нет. Но есть предел осознания. Человечество еще не готово принять новую форму. Посмотри вокруг. Миры людей бесконечно малы. Работа-диван-телевизор. Тряпки-деньги-футбол. Мирки. Мирочки. В них нет места для вселенной. Человечество не готово принять абсолютное знание, как младенец не может осознать, что Земля – круглая.

Левушкин поддал носком ботинка камешек, тот покатился по выжженной земле, оставляя в толще пепла едва заметный тонкий след, пока не остановился, исчезнув под облачком белесой пыли.

- Не слишком ли ты замахнулся, решая судьбу человечества, друг мой? Пусть оно разберется само. Пусть каждый решает сам.

Звягинцев пожал плечами:

- Времени у тебя мало. Впрочем… Хорошо. Начни с себя. Реши, готов ли ты оставить все. Променять на вечную пустоту и вечную жажду. Жажду, которую нельзя утолить, сколько ни пей. Откажись от мира. Но для начала попробуй отказаться от нее.

- От кого?

На консоли Олега зажегся значок вызова.

- Я найду тебя позже,- сказал Звягинцев.- Решай.