АЙтишник тут же отступил, чтобы перевести дух и вести теперь бой на расстоянии. Я также отпрянул назад и, стреноженный, перекатился несколько раз через бок по траектории, схожей с траекторией секундной стрелки, двигающейся по окружности вокруг центра — центром в моём случае выступала арматурная дуга, торчащая из бетона. После чего каким-то образом мне всё же удалось подняться на колени, но ноги по прежнему были привязаны к дуге, а руки бесполезно висели за спиной. Я попытался высвободить руки из верёвочного узла — несколько секунд ушли впустую. К тому же, перебитая лопатой, моя правая кисть даже не реагировала на команды!

Вова-драм-н-бэйс набрался сил и в очередной раз замахнулся своим ручным инструментом, целясь, естественно, в мою голову. Пытаясь увернуться от крайне неприятной металлической пощёчины, я метнулся в сторону, а руки рефлекторно, желая защитить голову от удара, что было сил рванулись вверх по направлению к движущейся лопате. Лопата снова просвистела возле моей головы, но… «О, чудо!» — руки высвободились! Тогда я даже не понял как… Уже позже, когда анализировал схватку, фокус с высвобождением рук был разгадан: перебитый лопатой лучезапястный сустав не выдержал и просто оторвался, когда я пытался закрыть руками голову от удара.

И нападающий, и я недоуменно посмотрели на мои полторы свободные руки, затем — на валявшуюся у стены оторванную кисть. Охреневший от такой кунсткамеры АЙтишник даже на секунду замешкался, чего, в принципе, мне и хватило. Я оттолкнулся ногами от арматуры, выбросив руки вперёд, схватил его за ноги и рывком потащил на себя. Вова-драм-н-бэйс рухнул на бетонный пол, и теперь наши головы оказались в одной пространственной плоскости, и, соответственно, в более равных условиях, если уж говорить о честной схватке.

Правой недорукой, на конце которой вместо кисти торчала убойная часть моего композитного скелета, я ударил АЙтишника в висок. Его процессор отключился сразу и, по всей видимости, если не на всегда, то на долго… Брать грех на душу и добивать ценного свидетеля я не стал. Тем более аккумуляторы вовсю били тревогу, обозначая считанные минуты до отключки теперь уже моего процессора.

Перебив лопатой верёвку, сдерживающую мои ноги, я поспешил к шаткой лестнице, всем своим видом обещавшей свободу всякому, кто её покорит. Хотя «поспешил» — это громко сказано! Передвигался я не быстрее ленивца, который вот уже второй час «летит» по асфальту, пытаясь быстро и, главное, незаметно пересечь асфальтированную дорогу шириной в несколько метров.