– Да нам уже пора отправить в Лондон постоянного военного советника, руководящего действием союзной авиации, – полушутя заметила Жмыхова.

Все посвященцы рассмеялись веселой шутке, хотя Шапошников и Молотов вдруг задумались и многозначительно переглянулись.

– К счастью, – продолжил маршал, – нам на руку играет поспешность немецкой операции. В той истории немцы отвели на подготовку около месяца и смогли наладить четкое взаимодействие с авиационным прикрытием. А в этот раз ограничились всего несколькими днями. Так что у английской авиации имеется хорошая возможность уничтожить сразу два линкора и тяжелый крейсер противника. Если это случится, то у Черчилля будет меньше поводов бояться германского флота в северной Атлантике и задерживать отправку конвоев.

– А если корабли все-таки пойдут вокруг Шотландии, как и предполагали британцы? – нахмурился Мехлис. Начальника Главного политуправления армии только недавно ввели в курс дела, и на совещаниях он поначалу помалкивал. К тому же армейский комиссар тяжело переживал о своей неприглядной роли в крымском разгроме сорок второго, показавшем, что гениальным полководцем он не является. Но своего мнения Мехлис, будучи человеком абсолютно честным, никогда не скрывал.

– В таком случае у английского командования будет достаточно времени, чтобы уничтожить германские линкоры. Но, конечно, для достижения безопасной проводки полярных конвоев все-таки желательно еще освободить север Скандинавии.

– Значит, все упирается в выход Финляндии из войны, – подытожил Сталин. – Это вопрос не столько военный, сколько экономический, так как позволит обеспечивать пути, по которым США будут снабжать нас вооружением.

Верховный, по своему обыкновению, прошелся по кабинету, погрузившись в размышления. Все замолчали и сидели тихо, чтобы не сбить вождя с мысли. Лишь Жмыхова снова бесцеремонно достала жестянку с леденцами и принялась уплетать конфеты, не забыв, впрочем, угостить соседей. Взглянув на голодную советницу наркомов, Сталин притворно нахмурился, но тут же улыбнулся:

– Я думаю, не только дети успели проголодаться. Наверно, не все товарищи сегодня даже позавтракали.

Уловив прозрачный намек, Берия проворно поднял трубку:

– Товарищ Поскребышев, обед готов? Пусть заносят.

Не прошло и минуты, как сурового вида официанты внесли столовые приборы, судки с горячим, целую батарею бутылок, хлеб и закуски, после чего, не говоря ни слова, бесшумно удалились.

Пока с большого стола сгребали карты и папки, Сталин первым подошел к судкам и полюбопытствовал, что там находится.