Без труда смяв ограду, боевые машины сдали назад, не прекращая выжигать бойцов Дэвида точными выстрелами. Штурмовики плотнее сомкнули щиты и затопали по лужайке к входу. Странно, но мин и растяжек поблизости не виднелось. Стрелки из окон уже не могли достать штурмовиков — те приблизились вплотную и не стеснялись отвечать пальбой. Даже сквозь фильтры маски, Дэниел чувствовал запахи гари и палёного мяса. Он окинул взглядом осыпавшееся крыло и с удивлением рассмотрел разношёрстно одетые трупы.

— Это точно не наши гвардейцы, — передал он Брому. Лейтенант не ответил. «Что-то не так», — подумал Дэниел. Рядом лежала оторванная рука. Присмотревшись к ней, Дэниел понял, что узнаёт перстень. Он принадлежал Гвидо, старому повару, который когда-то днями и ночами копошился на кухне, пытаясь угодить утончённому вкусу отца. Когда до Роско дошло произошедшее, было уже слишком поздно.

За спиной раздалось несколько громких хлопков, и через секунду Дэниел уже лежал на асфальте, сбитый взрывной волной. В голове будто застучал целый взвод барабанщиков. Бронетранспортёры пылали, перекрыв выход. Ловушка захлопнулась.

На крышах жилых блоков мелькнули тени с гранатомётами. Дэвид обвёл племянника вокруг пальца. Дэниел даже без труда представил себе, как всё произошло — достаточно было убедить или заставить прислугу взять в руки оружие, чтобы отвлечь внимание штурмовиков. А дальше оставалось только дождаться, когда они зайдут слишком далеко — и отрезать путь назад.

«Браво, сукин ты сын», — подумал Дэниел, поднимаясь на ноги. Если бы не маски, Роско готов был бы поклясться, что бойцы завороженно смотрят на пылающие остовы. Но огонь ненависти в его душе горел намного сильнее.

«Ты превратил меня в убийцу невинных людей, дядя. Вот уж этого я тебе точно не прощу».

— Собраться! — крикнул он. — Мы ещё не закончили!

— Сомкнуть ряды. Выступаем дальше! — заорал Бром. Он уже копошился у входа, цепляя взрывпакеты. Как только всё было готово, штурмовики выстроились в клин. Бойцы Дэвида не стали добивать штурмовиков, видимо, решив ещё чуток поиграть. Что же, тем хуже для них.

Взрыв разнёс двери в щепки, превратив вход в огромную рану на лице особняка. Не успели сделать штурмовики и шага, как солдаты дяди изрыгнули всё, что у них было.

«Ещё есть шанс, — билась мысль в голове Дэниела, пока они медленно входили в огромный холл. — У нас ещё есть щиты».

Тут из-за баррикад раздался гулкий треск. Штурмовик, стоявший впереди, завалился на пол с рваной раной в груди. Пуля пробила его насквозь вместе со щитом. Дэниел, сам того не осознавая, ускорился.