— Хорошая речь, Реджи, — заметила Роуз. — Ещё бы ты на Отца так откровенно не срал, вообще была бы прекрасная. Ну и если бы помылся перед этим.

Реджи смущённо кашлянул, погладив сальные волосы. Прыщи загорелись алыми фонариками.

— Мы можем рассказать родителям девочек, что они над внучкой короля издеваются. Вот потеха будет, — сказал Грегори, с аппетитом уплетая зелёный «суп» и громко чавкая.

— Хуже придумать не мог? — оборвала брата Сабрина. — Кто будет слушать, как ябедничает внук короля? Лиззи должна сама дать им понять, кто здесь главный. Но… раз она не хочет помощи, сменим тему. — Повернувшись к сестре, девушка проворковала: — Скоро уже звонок, иди в кабинет. Но перед этим, будь добра, приведи себя в порядок. Не позволяй им видеть себя такой. И да, зря ты принесла шахматы, всё равно не успеем доиграть ту партию. Ты запомнила, где были какие фигуры?

— У меня в коммуникаторе фотка лежит, — тихо сказала Елизавета и, предвосхищая вопрос сестры, добавила: — В тот раз ты была за белых.

Сабрина кивнула.

— Надо окончательно закрепить их за собой, постоянно забываю, кем играла.

— Люблю играть за белых. Всегда нападаешь первой, — сказала Роуз. Елизавета робко засмеялась и засеменила в сторону туалетов. Дэниел хмыкнул:

— Принцесса, может не стоит её так опекать?

— Может и не стоит, — сказала Сабрина. — Но пока она не готова учиться, кто-то должен её защищать. Ну что, и нам пора идти.

Кадеты потихоньку рассасывались из столовой и, разбившись на мелкие группки, строем направлялись на занятия. Грегори и Реджи еле успели к своим, Роуз отправилась в медчасть, проведать остальных членов отряда Сабрины. Дэниела и принцессу, как офицеров, ждала последняя лекция по истории.

— Неудобно вышло, — усмехаясь, произнёс Дэниел, когда шаги остальных кадетов стихли.

Сабрина остановила друга, положив ему руку на плечо. Кисть задрожала, и девушка поспешила её убрать — одно прикосновение вызвала в ней такую волну эмоций, что она даже начала запинаться.

— Из-з-звини. Мне не стоило драться с тобой, — девушка взглянула на лангетку, покрывающую руку парня. — Ты ведь скоро поправишься?

— Нет, это ты меня извини, — улыбнулся Дэниел. В его голубых глазах на секунду промелькнула неизбывная тоска. — Я позволил гордыне взять над собой верх. Я подставил нашу дружбу под удар. И я прошу у тебя прощения. Такого больше не повторится. Ну что, принцесса, мир?

— Ещё какой, — ухмыльнувшись, Сабрина ткнула Дэниела пальцем в бок. — Ты дерёшься как девчонка.

Дэниел закатил глаза в притворном раздражении:

— Отец мне то же самое говорит. Идём, а то опоздаем.