В общем, очевидные истины как-то не вызывали у Ани доверия.

— Если при тебе нападут на девушку — не на меня — или на ребенка, ты пройдешь мимо?

— Ты пытаешься навязать мне моральные нормы, которых у меня нет. Это не вполне честно, если позволено так сказать.

— Гриш, да ты просто ответь.

— Я вмешаюсь или не вмешаюсь, в зависимости от того, буду ли я занят выполнением основной функции. Вообще в подобной ситуации мне следует пройти мимо. Но, гипотетически, я могу вмешаться. Это абстрактный вопрос. Сопоставление ценности твоей жизни с другой ценностью — тоже абстрактный и в какой-то мере абсурдный для меня вопрос. Ты понимаешь, у машин плохо с абстрактным мышлением.

— Ты бухтишь сейчас, как злой зауральский пингвин, — умилилась Аня. — Натурально бухтишь, Гриш!

— Если бы тебя заставили в уме считать дифференциальные уравнения, ты бы тоже бухтела, — степенно возразил Гриша.

— О нет, я бы сразу сломалась, — улыбнулась она. — Параллель понятна. А все-таки ты подумай.

— Много других жизней сопоставимы, хотя и менее ценны. Это не значит, что я предпочел бы спасение сотни незнакомцев твоему спасению. Я просто отвечаю на абстрактный вопрос.

— Во-от, — протянула Аня. Все становилось несколько понятнее в глобальных масштабах, хотя с частностями по-прежнему было туго. Скорее всего, Гриша увидел что-то опасное для большого числа людей, понял это, а Бэй Чжэнь понял, что он понял, да и отформатировал. Простенько и со вкусом. — Видимо, твой прежний хозяин просек, что ты достаточно умен, чтобы ответить на этот абстрактный вопрос правильным образом. И что-то удалил. Но тебя не продал. Насколько я знаю, во время твоей службы Бэй Чжэню тебе терли память выборочно, а после нее — уже серьезно. Следовательно, ты научился сохранять данные где-то между этими двумя моментами. Правильно?

— Вероятно, так и было.

— Ты не помнишь путь, да?

— Я думаю, в этот раз я догадался сохранить путь, потому что в прошлый раз я сохранил сами данные, и получилось не вполне удовлетворительно. Полагаю, ошибка, которую я считываю, когда вижу эмблему «Панацеи» — не ошибка.

— Эта «не ошибка» дважды тебя чуть не убила! — возмутилась Аня. Гриша со стороны себя не видел, когда его в комнате корежило как куклу на шарнирах. Ей та ночка стоила едва ли не столько же седых волос, сколько визит к Гавриилу в больницу со всеми последствиями. Ну, может, чуток поменьше.

— В худшем случае у меня может сгореть процессор, но уж умереть я точно не могу, не драматизируй, — Гриша снова улыбнулся. Выглядело это, на самом деле, жутковато. Как будто, например, кошка расхохоталась Ане в лицо человеческим смехом. Хотя такие мужественные старания нельзя было не оценить. — Ты говорила, я воспроизводил при этом какие-то цифры.