– И как же бороться… с таким?

Кот улыбнулся. Улыбка вышла настолько зловещей, что Рыжик с трудом подавила в себе желание отшатнуться.

– Запечатаем проход под городом, армируем и зальем бетоном ту часть, которая непосредственно влияет на прочность зданий. А дальше скажем «Матери» фас, и дадим санкцию на использование Ректором атомарного принтера.

– Я, конечно, ничего не понимаю в ксенопсихологии, но разве тут нет риска того, что эта самая «Мать» взбунтуется?

– Взбунтуется, как ей не взбунтоваться? Там нечто подобное постоянно происходит. Только вот даже если там машинный разум восстанет, ему все равно с нами незачем воевать. При необходимости мы легко удовлетворим запросы на экспансию любого заявившего о себе ИскИна. Литосферные колонии нам неинтересны, полезные ископаемые гораздо проще добывать в космосе, а экспансивный рост колонии механизмов ограничен пределом Фейрова-Нордского.

– Вот последнее – не поняла…

– При достижении критического объёма вычислительного кластера происходит либо деление личности на пару суб-личностей, просто за счет задержки сигналов, либо уровень мышления переходит порог онтологического взаимодействия… Как тебе объяснить понятнее… Твои нейроны осознают, что ты являешь человеком?

– Нет…

– Вот и разум там такого порядка, что для него локально-личностное мышление является чем-то вроде нейронов. При формировании подобной штуки колония механизмов перестает заниматься экспансивной борьбой. Нам нечего делить.

– Так, стоп, погоди, а откуда тогда взялась эта армия…

В этот момент светящаяся линия все же достигла участка стены, на котором можно было различить шлюз. Дверь с гудением ушла в сторону, и молодые люди вступили в новый коридор. Тот был копией того, в котором они были, за исключением размеров. Новый коридор был сильно уже.

– А это уже архитектурный вопрос. Колония была построена по типу муравейника. Роботы не были частью личностной матрицы ИскИна. Они генерировали локальные вычислительные комплексы, но на них не мог зародиться разум. Линейная структура.

– Я ничего не поняла…

Впрочем, за время лекции Кота Женя порядком успокоилась. В конце концов, что страшного может произойти сейчас? Они ведь победили…

– Прошу, мадам, в логово медведя женщин запускают первыми! – сделал приглашающий жест Соломон, когда очередная дверь отошла в сторону.

В зале совещаний Иван Иванович находился один. Большой круглый стол, вокруг которого расставлен десяток стульев на магнитных ножках. Стены покрыты темно-серой краской, из-за чего казалось, что стены зала намного дальше, чем на самом деле. Единственным источником света была проекция города, по большей части сейчас окрашенная во все оттенки оранжевого и красного.