Она ждет там, пока вода дразнится и плюется на камни. Вот какая-то одинокая птица дрейфует от берега, к ней присоединяется вторая. Ветер, бьющий в лицо, усиливается.

О, радость моя, что я буду делать без тебя?

Все и ничего.

И все же здесь, в приливных бассейнах, полных всякой причудливой жизни, так много от Мосс, и в Саре от Мосс тоже так много… Осознание причиняет боль, но она борется с ней. Возможно, если выбросить старую Мосс из головы, убрать ее образ с глаз долой, на освободившемся месте взрастет что-то новое.

Где-то там могла быть Грейсон, погибшая в пустыне безо всякой надежды. Где-то еще могла быть Грейсон, которой даже Сару не довелось повстречать. Где-то могла быть Грейсон, страдавшая меньше, но желавшая большего.

Но мертвая астронавтка оставалась в милосердной неопределенности где-то между этими точками на карте – и пребудет там всегда.

Грейсон застыла, не в силах и шелохнуться после столь долгого пребывания в движении. После гальванизирующего тепла объятий Сары. Которая, сама того не ведая, сказала ей столь многое, ничего не утаив. О радостях жизни. Радостях жизни без помех, без преследований. Без неестественных угроз. Без. Если ей вообще позволено думать о каких-то там радостях.

История продолжалась бы и без нее, без Компании, Лиса и всего остального. И все же их поиски продолжались. Даже без них самих. Будущее все равно останется будущим, в той или иной форме. Пока мертвая астронавтка не состарится. Или до конца света. В зависимости от того, что наступит раньше.

Грейсон лежала на мокром песке, глядя в безоблачное небо над берегом моря.

Чэнь стоял в прибое, глядя на волны. Она видела его своим больным глазом. Она всегда могла его видеть. Руку она держала в кармане, пальцы стискивали клочок бумаги, оставленный им. Стоит ли вернуть его Чэню? Стоит ли ей прочесть то, что там написано? Или просто встать и крепко обнять его? Слова давно уже растворились в пустоте. Сложенная бумажка дарила сухое, грубоватое касание, прошедшее вместе с ней многие тысячи миль.

Мы всегда будем рядом. Даже до того, как мы узнаем тебя.

Даже после того, как узнаем тебя. Даже тогда.

И теперь наконец-то она была свободна.

Клочок бумаги, найденный в костюме Чэня

Клочок бумаги, найденный в костюме Чэня

они прибыли в город