На пологом прибрежном холме далеко впереди за плавным изгибом реки наблюдатели заметили наших всадников, подававших понятные знаки – причаливать здесь. Ну, раз сигнализируют, будем подходить. Только приготовим пушки на всякий случай. Жаровни в последнее время даже не тушили, поэтому долго готовиться к бою не пришлось. Ткнулись носом в берег, течение развернуло боком, прижало к мели. Пушечные порты открыты. С мачты наблюдали за приближающимися разведчиками. Отпустило, можно расслабиться. Осмотрели измождённые лица воинов, поджавшиеся животы коней с проступившими рёбрами, тяжко им разведка далась. Это нам хорошо, на стругах вниз по реке спускаться, лишь подгребая по мере надобности, а ребята потрудились в прямом смысле в поте лица. Сейчас всё расскажут. А потом и отдохнут.

Вести были и ожидаемыми, и нет. То, что нас ждали на волоке, подтвердилось полностью. Вот только сил собралось многовато для нас. По заверениям разведчиков, хазары собрались в единую орду со всех окрестных земель. Перевес в живой силе у врага был более чем десятикратный. От таких известий сердце дало сбой, стукнуло пару раз неровно, перехватив дыхание. Похоже, не у меня одного.

Это не за крепкими городскими стенами отсиживаться, постреливая сверху в незащищённого неприятеля. Тут нам придётся столкнуться с сильным противником практически нос к носу. Почти нос к носу, если бы не наши придумки. Ну да ладно, «будем действовать по ранее утверждённому плану без шума и пыли», как говорил один известный киногерой.

Обговорили окончательный порядок наших действий в свете доставленных сведений и разошлись отдыхать. Завтра выйдем на волок, там всё и решится.

Чем ближе подходили к порогу, тем страшнее становилось. Течение ощутимо ускорилось, засасывало на стремнину. Решили не рисковать и подошли ближе к левому берегу, где было тише. Дальше передвигались черепашьей скоростью при помощи шестов. Вот и место, откуда начинается или заканчивается волок, смотря с какой стороны его преодолевать. Выбитый до каменной твёрдости берег усыпан щепой расколотых, измочаленных деревянных катков.

И тишина… Если не считать грозного рёва близкого порога, беснующегося в яростной горести от улизнувшей добычи, пенящегося в сокрушающей жажде мести кипящих бурунов среди крепких каменных лбов. Шум стоит такой, что приходится кричать в ухо соседу, чтобы он смог тебя как-то услышать. И яркая радуга, сверкающая на солнце, повисшая над пенящейся водой. Завораживает. На берегу сразу же разбили лагерь. Нападать хазары вряд ли станут, подождут, пока мы все суда на берег не вытащим и не отойдём от воды, растянувшись на волоке. Вот тогда и налетят! А мы встретим! Хотя потряхивает. И не меня одного. Всё-таки в таких битвах мы пока не участвовали. Да и Рюрик с Трувором в основном на море сражались.