На залу пала тишина, едва они переступили порог. А мейстер Энгельберт, занявший после ухода Матильды место настоятеля, поперхнулся любимым «э-э-э…».

– У нас гости, господа. Святые отцы Августин и Гонорий. О первом вы более чем наслышаны. Что касается второго… Надеюсь, он сам представится более подробно.

Филипп ван Асхе устало опустился на скамью в первом ряду амфитеатра. Смежил веки. За последние сутки он сильно сдал: холеное раньше лицо осунулось, щеки запали. Возраст и утомление – плохие помощники. Хенингский Душегуб знал: сейчас обойдутся без него. Он не ошибся. Фратер Гонорий окинул залу цепким, оценивающим взглядом и, безошибочно определив, кто здесь главный, направился к мейстеру Энгельберту.

– Мир вам, дети мои. Надеюсь, вы простите мне столь вольное обращение. Для служителя церкви все миряне – дети его…

Легкий шум в зале.

– Успокойтесь. Я не собираюсь читать вам проповедь. Я намерен объявить всего два тезиса, которые сильно облегчат дальнейший диспут. Тезис первый: я – декан известного вам Белого капитула. Тезис второй: ваша Гильдия сейчас переживает не лучшие времена…

– Первый тезис… э-э-э… весок и убедителен, – успев прийти в себя, прервал кармелита (…журавлиный клин в вышине: возвращайтесь!..) новоявленный ректор Совета. – Что же касается второго… Почему вы пришли к такому… э-э-э… выводу, отец Гонорий?

– Это оказалось просто, милейший мейстер…

– Энгельберт. Если хотите, можете звать меня: «сын мой».

– …мейстер Энгельберт. Неужели вы полагаете, что Белый капитул не осведомлен о провалах части Обрядов? О наваждении, именуемом чернью «бесовским искусом»? О ряде других событий? Или вы надеялись…

Кармелит внезапно умолк. Лицо его окаменело, став барельефом на склепе короля Фернандо. Взгляд прикипел к трещинкам ближайшей стены. Но раньше чем успел подняться ропот беспокойства, кармелит вновь овладел собой. Молчи, боль. Не хочешь молчать? Тогда я буду терпеть. Как терплю уже давно. Мой час еще не пробил. Время есть.

Немного – но есть.

– …вы надеялись, что трудно будет проследить связь всех этих событий с деятельностью Гильдии?

Голос Гонория был таким же ровным, как и до приступа. В конце следовало бы язвительно усмехнуться, но декан не стал этого делать.

– Вы умеете не только смотреть, отец мой, – мейстер Энгельберт разом перестал быть добродушным толстячком. – Вы умеете видеть. Перейдем к делу. Чего вы хотите?

– Я хочу понять. И, может быть, помочь.

В ответ – лучшая улыбка мейстера Энгельберта.

– Вы не ослышались. Сейчас Белый капитул способен раздавить Гильдию. Провалы Обрядов, «бесовский искус»… Подать это черни в нужном виде – и вас уже ничто не спасет. Но зачем? Кому, кроме Лукавого, нужен хаос?! А мы с вами нуждаемся в порядке. В незыблемом, стройном, несокрушимом порядке. Цель оправдывает средства. Мы расходимся лишь во мнении касательно монополии на эти средства. Думаю, сегодня есть возможность найти общий язык.