Жестоко израненный самец повернул огромную голову навстречу мегалодону, отчаянно щелкая узкими челюстями в тщетной попытке вцепиться акуле в морду.

Кровь и клочья пены обрушились дождем на экипаж «Кашалота». Джен судорожно вцепилась в мужа, когда развернувшееся боком судно накрыло десятифутовой волной. Но вот нос судна снова взмыл над волной, и Джен краем глаза увидела, как жуткая верхняя челюсть мегалодона, словно оторвавшись от пасти, вытянулась вперед и захлопнулась на нижней челюсти кашалота, размозжив ее с тошнотворным хрустом.

Самец весом восемьдесят пять тысяч фунтов бился в агонии, взбивая воду хвостом, остатки изувеченной нижней челюсти свисали с морды.

Темные волны перекатывались через транец «Кашалота», оставляя на палубе липкие дорожки крови и китового жира. Брюс запустил двигатель, чтобы увести судно подальше от раненого кита, который, отчаянно цепляясь за жизнь, метался по поверхности воды.

Наконец кашалот перевернулся брюхом вверх, приготовившись умирать. Алебастровый плавник промелькнул мимо носа судна и исчез. Брюс выключил двигатель, опасаясь, что шум может привлечь акулу. Секунду спустя Безумный Макс содрогнулся в последний раз – и все было кончено. Это мегалодон, атаковав кита снизу, вцепился зубами ему в спину. Мелькавший то здесь, то там серп спинного плавника взрезал антрацитовую воду, разбрасывая по сторонам ошметки пены.

Напуганные жестокостью нападения, члены экипажа сгрудились на палубе. Сейчас они особенно остро чувствовали свою крайнюю уязвимость. И только Нортон следил краем глаза за оператором, желая убедиться, что тот продолжает снимать.

Следующие двадцать минут мегалодон терзал гору китового жира – все, что осталось от Безумного Макса. А тем временем поверхностное течение, подхватив «Кашалот», позволило ему покинуть место кровавой трапезы. Брюс с экипажем подняли парус, чтобы поскорее уйти как можно дальше от кошмарной твари.

Джен увидела, как из темноты вдруг возникло с полдюжины свинцово-серых спинных плавников.

Не решаясь приблизиться к пиршественному столу, большие белые акулы кружили неподалеку и терпеливо ждали, когда их гигантский родственник насытится.

Часы отчаяния

Часы отчаяния

Марианская впадина

Терри поднялась по трапу шахты на обзорную палубу. Бенедикт за барной стойкой наливал себе выпивку. Капитан Прокович, сидевший на барном стуле, наградил девушку таким взглядом, что ей сразу захотелось спуститься обратно.

– А вот и ты! – воскликнул Бенедикт. – Ты пришла очень вовремя. «Бентос» собирается начать погружение вдоль отвесного склона ущелья. Что будешь пить?