И пошел вперед, как медведь, припадая то на левую, то на правую сторону.

– Юля! Очень смешно! – кричал сверху Лукьянов. – Если еще немножко его раскочегарить – мокасины сами слетят!

– Не знаю, как его, но мои – уже рассыпались, – Юлия Сергеевна сбросила босоножки, оттолкнув их в сторону.

– Обуйся сейчас же – это плохой сон! Во сне нельзя разуваться! – кричал Юрий Петрович. – Немедленно надень туфли!

Музыка кончилась, попугай – Зорин остановился. Мокасины остались на его ногах.

– Лукьянов, ты чего раскричался?! – негодовала Юлия. – У него только-только стало получаться. Еще немного – и он бы остался босым!

– Это была плохая идея. Надень босоножки, и больше это не обсуждаем, – насупился Юрий Петрович. – Снимать обувь во сне означает разрыв отношений. А ты мне дороже всяких Зориных. Прикройся, – отдал распоряжение Лукьянов, – и возвращайтесь на диван!

– Хорошо, – пожала плечами Подгорная.

Пока Зорин понимался к дивану, исчез его гиацинтовый костюм, а головной убор остался еще на первом этаже. Взамен птичьей маски Андрей Иванович обнаружил на теле любимую пижаму. Только изодранные мокасины остались на ногах.

– Тьфу ты, черт, какой! Опять не получилось, – злился Юрий Петрович. – Они что, приросли к нему что ли?

– А я знаю, что происходит, – Юлия Сергеевна поправила свой сарафан, к которому вернулся ярко-зеленый цвет.

– Что? – живо заинтересовался Лукьянов.

– А то. Если во сне что-нибудь сильно-сильно хотеть, это, как правило, не получается. А получается совсем наоборот.

– И что из этого следует?

– Пока не знаю. Просто прекрати думать об этих мокасинах и все.

– Легко сказать, прекрати. Ладно, постараюсь. Ты только посмотри на него, – указал он на Зорина.

– А что там? – заинтересовался Андрей Иванович, и нащупал на лице мягкую, приличную бородку и усы. Отросшие чистые волосы были собраны сзади в косичку. Но не это привлекло внимание Юлии:

– Юра, смотри! Видишь?

Справа над диваном, закрывая отверстие, проделанное ранее рукой Юрия Петровича в стене, появилась картина в простой деревянной раме, потемневшей от времени.

– Т-с-с, не спугни, – прижал палец к губам Лукьянов. – Просто потрясающее зрелище! Она светится изнутри.