Дождавшись подмоги, полковник выхватил свое оружие из кобуры на поясе и, направив его в живот Дангу, произнес уже совсем недружелюбным тоном:

— Что же вы, господин шпион, совсем уже нас за идиотов держите. Вы похожи на Джона Стоуна, как верблюд на бегемота.

Данг не понял сравнения, но четко уловил, что его статус стремительно падает куда-то ближе к абсолютному нулю. Похоже, из посланника мира он резво прекращается в какого-то преступника, которого не только руководство землян, но и любой член общества вряд ли будет слушать.

Это было невыгодно.

Полковник меж тем заканчивал свою обвинительную речь:

— … и втираться в доверие к женщине, убитой горем из-за потери сына, и выдавать себя за него…, - завершить он не успел, поскольку Данг сделал два быстрых шага и трое вооруженных людей, оказались в сложной ситуации.

Попытайся они стрелять в Данга, то рискнули бы попасть в своего, поскольку Данг занял такое положение, что они оказались друг у друга на линии огня.

Не давая им возможности опомниться, арну резко отвел смотрящий в его сторону ствол, ударил по руке солдата, державшего автомат, тем самым сбил его палец со спускового крючка и, вырвав оружие из его рук, локтем отправил солдата в нокаут. Не останавливая движения по кругу, Данг словно дубину обрушил приклад автомата на пистолет полковника.

В голове вертелась одна мысль, как бы не успели выстрелить и поубивать друг друга. Лейтенант все же успел вскинуть свой пистолет. Дангу пришлось доставать его в прыжке, на пределе дотянувшись носком ботинка до запястья руки, сжимавшей оружие.

Лейтенант как-то странно взвизгнул, схватившись за мгновенно отсохшую руку, а пистолет по красивой дуге перелетел комнату и шлепнулся на расписной диванчик.

Данг еще секунду стоял в низкой боевой стойке, сканируя поле боя, но опасности не было.

Судя по улавливаемым эмоциональным флюидам, противостоящая сторона была наголову разбита, деморализована, дезорганизована, ошарашена и напугана. И, как следствие, максимально готова к диалогу.

Ну разве что остался последний штрих.

Данг выпрямился, не спеша собрал оружие и, выдержав почти театральную паузу, подал полковнику его пистолет. Остальным возвращать оружие он не рискнул. Слишком невразумительным казалось их состояние.

Торстон принял протянутый ему пистолет настороженно, но с достоинством. Как опытный военный, он трезво воспринял ситуацию и, по-видимому, понял, что она не так проста, как казалось в начале.

Этот странный самозванец лихо обезоружил их троих, оставив всех живыми. Хотя, полковник не сомневался, смог бы так же легко оставить от них лишь три остывающих трупа. А теперь он возвращает оружие с таким спокойствием, словно над ним простерлась длань господня или, по крайней мере, в соседней комнате припасен танковый взвод поддержки.