– Приведите. Только, ради бога, осторожней. И побеспокойтесь о нашем пациенте.

Процедура возвращения товарища Дугласа в вертикальное положение не обещала быть интересной, и я предпочел отвернуться. На улице уже стемнело, в открытую дверь смотрела ночь. Но вот тьма колыхнулась. На порог ступили новые гости, сразу трое. Два крепких парня в масках поддерживали под локти еще одного – невысокого, абсолютно седого старичка в нелепом больничном халате. Давно не стриженные волосы свисали с плеч, грудь укрывала длинная неопрятная борода. На белом, словно рыбье брюхо, лице жили одни глаза. Взгляд товарища Дугласа прошибал насквозь, этот – жег каленым железом.

– Проходите, господин полковник, – улыбнулся я. – Стол накрыт!

Старичок дернулся, мотнул головой:

– Ананасана! Ананасана!.. Огня! [50]

Последнее слово прозвучало странно – с ударением на первом слоге. Владелец больничного халата вырвался из державших его рук, прихрамывая, подбежал к очагу, подпрыгнул и внезапно захихикал.

– Огня! Огня! Ийим! Ананасана!

Чекист уже висел, едва касаясь босыми ногами пола. Парни в масках отступили подальше, не желая мешать, я же, напротив, подошел ближе. Грех пропускать такое.

– Ананасана! Бана! Эвет! Бана-бана!.. Басан!..

Старичок, весело, совершенно по-детски смеясь, подхватил с пола асбестовые рукавицы. Миг – и в его руке оказался длинный стальной прут, острый конец которого горел красным огнем.

– Ананасана! Басан! Ийим! Басан!..

Осмотр инструментов поднял гостю настроение. Он подпрыгивал, жмурился, дергал себя за бороду. Вслед за прутом из очага были извлечены клещи, затем бурав.

– Огня!..

Я подошел к безмолвно наблюдавшему за всем этим Дугласу, поглядел снизу вверх.

– Первое правило разведки, Сергей Михайлович. Никогда и ни при каких обстоятельствах не предавай агента. Никогда! Вам, большевикам, как известно, закон не писан. Так получите по полной – и распишитесь!

Наблюдать за его лицом было просто приятно.

– Ананасана! Эвет! Ананасана!..

Что-то мягко толкнуло в бок. Старичок был уже рядом, подергиваясь и постанывая от нетерпения. Я отступил назад. Вновь послышалось довольное хихиканье. Седобородый подошел ближе к связанному пленнику, протянул худую руку с длинными желтыми ногтями.

– Вэ-че-ка! Ийим! Вэ-че-ка!.. Фена!..

Хихиканье сменилось громким хохотом. Подвешенное тело дернулось. Указательный палец вонзился в расстегнутый ворот, скользнул по груди, по животу. Старичок взвизгнул. В его руке словно сам собой появился длинный медицинский скальпель. Тонкое острие взлетело вверх…