– Ты думаешь, его достают по телефону?!

– Ничего не думаю. Просто предполагаю… Детектив – не совсем мой жанр. Но кое-какие элементарные вещи я же должен придумывать?

Лидка помедлила. Предложила, пряча глаза:

– Виталик, может быть, ты с ним поговоришь?

– Получится, что ты мне на него настучала, – заметил Беликов.

Лидка сдержала себя, хотя курица, глупая наседка, опять взметнулась и захлопала крыльями.

– Не бери в голову, – мягко посоветовал Беликов. – Может быть, само рассосется. Подожди…

Целую неделю Лидка верила, что Беликов оказался прав. Андрей, кажется, повеселел и вернулся к жизни.

Лидка тихо радовалась семь дней, до следующей пятницы.

В пятницу среди извлеченной из ящика свежей почты обнаружилась странная газета. «Пикант». Такой бульварщины они с Андреем сроду не выписывали…

И она совсем уже собралась положить чужую газету на крышку ящика – кому надо, тот найдет, – когда глаза ее наткнулись на собственную фамилию среди анонсов-заголовков.

Она отодвинула газету подальше от глаз. Проклятая дальнозоркость.

«Сентиментальный жест престарелой нимфетки. (Знаменитому институту кризисной генетики присвоено имя Андрея Зарудного – многие удивлены таким решением, но мало кто знает, что еще будучи школьницей, профессор Сотова делила с Зарудным и девичьи мечты, и постель)».

Некоторое время Лидка тупо смотрела на то, что держала ее вытянутая рука.

Потом рука опустилась.

Гостеприимно разъехались двери лифта, который Лидка вызвала двадцать секунд назад. Пошатываясь и ни о чем не думая, она ступила внутрь, и за закрывшимися дверями ее вырвало прямо на чистенький, ежедневно драимый уборщицей пол.

Лифт шел себе и шел; разогнувшись, Лидка дотянулась до кнопки «Стоп». Лифт завис посреди шахты. Лидка вытащила из сумки платок и вытерла губы. Так. Хорошо, что такая скорая, радикальная реакция. Теперь легче, теперь можно думать. Она заставит главного редактора съесть весь тираж, номер за номером. Она поймает этого – быстрый взгляд на подпись – Степана Дождика… Она вычислит, кто это.

И тогда…

Внизу уже обеспокоено переговаривались жильцы. «Тоня! Тоня! Вроде лифт застрял?» – «Да минуту назад я спускалась!»