Они вышли на лестницу одними из первых. Где-то хлопали двери, звенели стекла, потом разом вырубилось электричество – красный свет из окон придавал коридору сходство с фотолабораторией. Лидка прекрасно помнила, что именно эта мысль пришла ей в голову в ее первую мрыгу. Наверняка Андрей сейчас подумал то же самое.

В полутемном дворе кто-то мертво вцепился в Лидкину руку:

– Лидия Анатольевна! Признайтесь, вы в списке! Признайтесь! Возьмите нас, мы тоже имеем право! Мы имеем! Почему только вам?!

Лидка растянула губы в улыбке:

– Скажите, пожалуйста, у вас паспорт при себе?

– Паспорт?

Собеседник отвлекся и на секунду ослабил хватку. Лидка рванулась, высвободилась и, волоча за собой Андрея, бегом кинулась на улицу.

– Стой, сука!…

На инструктаже ее предупреждали о чем-то подобном. Человек, внесенный в список, должен хранить это в тайне, иначе ему не добраться до места сбора. Другое дело, как трудно эту тайну сохранить…

На бегу Лидка удивилась себе. Пятьдесят семь лет, больные ноги, а припустила, как спринтер…

Андрей бежал рядом.

Лидка намеренно направилась в сторону берега, как раз туда, откуда через несколько секунд повалит человеческий поток: никто не хочет приближаться к морю, когда небо уже окрасилось красным. Преследователь отстал, потеряв Лидку и ее сына в багровых сумерках, в густеющей толпе, и только тогда Лидка почувствовала, что дрожит, как заяц.

Она чуть было не угодила в ловушку. По собственной глупости. Надо было уходить из дома незаметно, по крышам, ведь еще секунда – и на нее навалились бы вчерашние добрые соседи, сорвали бирки, переломали ребра и ей и Андрею. Как глупо. Господи, как глупо все могло закончиться!…

Прижавшись к стене, она сориентировалась. До сборного пункта оставалось квартала четыре: место встречи «условленных» лиц выбиралось тщательно, с учетом направления движения толпы, с учетом появления глеф, с учетом возможной паники на улицах.

– Всеобщая эвакуация, – бормотали динамики ГО на столбах.

– Дай руку, Андрюша.

Его рука была, как лед.

Люди шли молча, людям предстоял нелегкий путь за город, долгое и мучительное ожидание среди чиста поля, сигнал об открытии Ворот – и давка на их пороге, немилосердная давка, от которой не смогли отучить их ни Зарудный со своими идеалами, ни Стужа со своей муштрой.

Все динамики одновременно прокашлялись. Забормотали тоном выше:

– Говорит штаб ГО… Внимание, глефы! Зарегистрировано появление глеф. Линия обороны – набережная… Набережно-луговая… Набережно-восточная…