Первый этап задания был пройден и зафиксирован; Миша прикрыл глаза, чтобы панорама Кирилловых потрохов не мешала читать с век ту самую дополнительную информацию, что была обещана с самого начала. Кирилл тоже что-то читал, и пульс его чуть участился.

Хронометр у обоих был встроенный — и Миша, и Кирилл считали секунды, не глядя на часы. Задание было неожиданным: на счет «ноль» Миша должен был послать Кириллу слабый болевой импульс, после чего контролировать энцефалограмму; если на счет «шестьдесят» амплитуда колебаний превысит верхнюю границу нормы, Миша должен посылать второй импульс, сильнее, и контролировать амплитуду на счет «сто двадцать» и так далее. Заданием Кирилла было успокоиться и «загнать» пляшущую линию графика в рамки. Кажется, не так сложно — при том что у Кирилла самый высокий в их группе болевой порог…

— Пандем в помощь, — пробормотал Миша. — Поехали, всадник.

И послал первый удар. Оба не ожидали, что он окажется таким сильным; картинка на экране переменилась разом — скакнуло давление, сократились мышцы диафрагмы, а сам Кирилл, запертый в ванне, вскрикнул от неожиданности:

— Ого…

Желая помочь ему, Миша убрал с экрана все картинки, кроме энцефалографа. Зеленая мохнатая линия моталась, изгибалась, за ней мерещились верхушки фантастического леса; Миша подумал, что такую вот картинку можно распечатать и подарить тете Але, и она скажет, прищурившись, как мама: «Что ж, и это искусство…»

Кирилл закрыл глаза и расслабился. Зеленая пляска на экране пошла на убыль; до красной линии оставалось совсем ничего, а у Кира было еще четырнадцать секунд, Миша успел подумать, что практика заканчивается. Что вот сейчас Кир минует зачетный момент и можно будет с чистой совестью сворачиваться…

Возможно, Кир вспомнил что-то плохое. Так бывает, когда изо всех сил думаешь о хорошем; так или иначе, время подошло к отметке «шестьдесят», а зеленая линия не желала укладываться в рамки. Миша сжал зубы и дал второй импульс.

Кир подпрыгнул внутри «ванны». На экране бушевала зеленая метель; Миша удивленно смотрел на непокорный, лезущий далеко за рамки график. Промелькнула — и тут же спряталась странная мысль: а ведь хвастун такой… И биохимию сдал на десять пунктов выше!

Нет, но почему первый, самый первый импульс оказался таким сильным? Ведь Миша все сделал по инструкции… Если бы это был обыкновенный импульс, легонький, к которому все привыкли, — Кирилл одолел бы задание играючи…

Усложненная практика?

Кирилл пытался обуздать себя. Страх новой боли не давал ему сосредоточиться; Миша ничем не мог помочь, только «болел», как на стадионе. Время подошло к отметке «сто двадцать», график не держался в рамках, Миша дал третий импульс. Кирилл шумно задышал. «Что же это он», — подумал Миша.