Лоскутки ободранной краски трепетали на ограждении, будто цветочные лепестки.

— За что? — горестно бормотал Мишин пациент. Ким смотрел на него, и две картинки накладывались одна на другую: бледный обиженный человек в медкапсуле — и тело, высоко подброшенное розовым смерчем. Мелькнувшие в воздухе ноги в полосатых спортивных туфлях…

— М-да, — пробормотал Ким.

— Так я даю команду на возвращение? — спросил Миша.

— Петр Артурович, я представитель координации, — сказал Ким обиженному человеку. — Того, кто вас сбил, ожидает наказание… Сейчас вы хотите с кем-то связаться?

— Я уже позвонил жене, — сказал Артурович и поморщился. — Нет, ну какая скотина! Именно сегодня… Ну почему?! За что? Что я ему сделал?

— Вы знаете, кто вас сбил? — удивился Ким.

— Я не о том, кто меня сбил, — сухо отозвался Артурович. — Я о том, кто… Ну да ладно. Ладно…

— Позвони мне, — сказал Ким племяннику. Миша коротко кивнул.

— Можно мне наконец-то сесть? — сварливо спросил потерпевший.

* * *

Розовая «двойка» без имени нашлась раньше, чем потерпевший Петр Артурович Шейко был доставлен домой. Машина-виновница к тому времени вернулась под контроль Трассы и законопослушно текла в потоке других машин, негустом потоке, четыре полосы всего; повинуясь координаторскому приказу, Трасса вывела «двойку» из движения и припарковала у обочины.

Ким представился.

— Мы вообще-то спешим, — сказал пассажир, светловолосый мулат, определенный поисковиком как Игорь-Дитрих Крошкин. Рядом с ним на водительском месте сидела очень высокая женщина с «обновленным» именем — Акация Светоряд; на третьем переднем сиденье валялась, забросив ноги на ветровое стекло, девочка лет трех. Относительно девочки поисковик сбоил.

— Сорок три минуты назад вы вышли из-под контроля Трассы, — сказал Ким. — Двадцать девять минут назад вами был сбит человек… Вам показать запись или вы вспомните сами?

— Он просто там стоял, — сказала Акация Светоряд. — Никто не заставлял его там стоять.

— Ну и когда мы снова поедем? — спросила девочка.

— Это ваша дочь? — Ким разглядывал носочки с массажем, молотящие по стеклу.

— Нет, — сказал Игорь-Дитрих Крошкин.

Поисковик наконец-то выдал ответ: девочка была Полиной Миллер, двух с половиной лет, проживающей с родителями в соседнем слое за двести километров отсюда.