Пусть хоть ребята попользуются.

Вот один и попользовался — едва заворот мозгов не схватил! С тех пор, как джигитовка — Федотыч всегда, рупь-за-два, при тебе. Чтоб не зарывался кучерявый ром, значит. Чтоб не срывал крыши у господ облав-юнкеров. Только и слышишь от него: «Не заводись! Спокойно, говорю!» Одно странно: впервые ты узнал, что люди от скачки с ума сойти могут! И Княгиня, едва услыхала, пристала с ножом к горлу: что да как, да с подробностями!

Спрашивал: «Зачем тебе?» — не говорит. Улыбается загадочно.

Рано, мол, сперва сама разберусь…

* * *

— …Решились, значит, турки, — голос отца Георгия выдернул тебя обратно из омута воспоминаний. — Искусителю руку правую рубить, а искушенному — голову. Да, жестко магометане рассудили; считай — жестоко. Горько такое читать, Дуфуня, горько.

Все это ты знал заранее — успел в обед проглядеть газету. Руку правую… Машинально опустил взгляд не на свою — на священническую десницу. Узкая рука у батюшки, холеная, почитай, девичья; на пальце безымянном — перстень с аметистом, и еще на мизинце кольцо: сапфир в окружении бриллиантовой мелочи.

Водилась за отцом Георгием страстишка: любил драгоценности. Жалованье копеечное, а исхитрялся, скряжничал, доставал… Крест наперсный — впору владыке. И от державы поощрение: редкая, можно сказать, редчайшая награда для лиц духовных — орден св. Анны 2-й степени с бриллиантовыми камнями.

А в остальном — бессребреник, гроша лишнего за душой не сыщется. Последнюю рубашку снимет-отдаст, глазом не моргнет, а попросишь камешек заложить в ломбарде, хоть ради дела благого, хоть спасения души для… Откажется. Молчать будет, в землю смотреть. Ясно, что не от скупости, что иное мешает, в цепи кует!

Видать, «драконью болезнь» подцепил отец Георгий на путях земных; по сей день не излечился.

— Так и у нас, батюшка, хрен редьки не слаще. Сами знаете, лучше моего: магу в законе теперь кара куда как легкая положена. Зато крестнику-малолетку — прямиком каторга, если не казнь смертная, в зависимости от тяжести. И все ведь по суду, по новому Уложению о Наказаниях. Согласно решениям власти светской и с благословения церковного.

— Эх, Дуфуня… возразил бы, да куда мне, грешному, переть против рожна! Прав ты. Но все ж таки — руку рубить! голову!.. Не по-человечески это, не по-христиански.

— Не по-христиански, батюшка? У турок?!

— И опять ты прав. У магометан отвеку закон многажды суровей нашего был. Вот и сейчас: Оттоманская Империя решилась — значит, весь исламский мир поддержит. Ох, быстро дело деется! Так быстро — я и помыслить не мог. Скоро совсем мажье племя под корень изведут. Тут бы радоваться…