Монстры, атаковавшие девушку, пошли следом за ней. Из-за того, что Ла-мия не могла даже встать, они нагнали ее довольно быстро. Вновь замахнувшись лапами на еле живую эльфийку, они резко наклонились.
Внезапно острие чьего-то меча отрубило со спины головы обоим устрашающим созданием. Аларис, пришедший на громкий женский крик, напал ровно тогда, когда монстры атаковали Ла-мию в последний раз.
Как только их головы слетели с плеч, парень поднял вверх правую ногу и оттолкнул ею в сторону двух обезглавленных созданий. Его задумчивый, настороженный взор опустился на эльфийку. Девушка уже не дышала, лишь подрагивала от боли. Яд по ее телу распространился достаточно быстро, намного быстрее, чем это было с Аларисом и Джози, которые начали страдать от него лишь спустя какое-то время. Из-за него вся плоть Ла-мии почернела.
Вид крови и разорванной плоти сразу сообщил Аларису, что в этой ситуации предпринять что-то уже было невозможно. Без хорошего врача здесь даже первая помощь не дала бы никаких результатов.
Расширенные глаза девушки, ее приоткрытые в страхе губы и протянутая вперёд рука, которая все еще цепко держалась за траву — именно так выглядела Ла-мия в последние минуты своей жизни.
Аларис ощутил отвращение. Повернув голову в ту сторону, куда пыталась бежать Ла-мия, он понял, что она хотела добраться до Огэста. Эта находка на толкнула его на довольно грустные тревожные мысли:
Аларис глубоко вздохнул. Теперь он действительно чувствовал себя гадко. Так, будто бы он мог предотвратить случившееся, будь когда-то в прошлом он немного внимательнее.
* * *
* * *В это же время в особняке графа де Хилдефонса царила спокойная атмосфера. Эйс и Вайлет, отдыхавшие между подходами во время тренировки, сидели на спортивном поле. Где-то вдали тренировались другие горничные, а где-то в особняке работали все оставшиеся.
— Бай-ин правильно спросила, — внезапно заговорила Вайлет, с улыбкой смотря куда-то вперед. — Как долго мы с тобой будем соревноваться? В чем причина твоего отчаянного желания сразиться со мной?
Эйс молчала. Виновато поджимая губы, она сидела в позе лотоса и грустно смотрела на собственные ладони.