«Всё, Макс! Довыжовывался! Приплыли!»

ПЕЙЗАНЕ

ПЕЙЗАНЕ

Первая мысль была: хрястнуло молнией, но почему-то не насмерть. Вторая: что-то рвануло. Однако никаких предвестников грозы или шаровых молний я точно не наблюдал: нормальный летний день, обычная тёплая погода с несильным ветром. Да и взрываться было нечему: у покойных пулемётчиков даже паршивой РГД-33 с собой не оказалось, не патроны же методом подрыва вдруг ни с того ни с сего самоликвидировались!

Короче, «тайна сия велика есть». Кто сказал, хоть убей, не помню, но верно подмечено, как раз к моему случаю подходит. Поворачиваюсь.

Лепекстрическая сила! Куда раскоп девался? Рыл-рыл, чуть орден сутулого не заработал, а вместо ямы в песке — трава под ногами. Трава. Сочная, тёмно-зелёная, с разлапчатыми листочками. Почти по колено. Как называется — понятия не имею, но точно знаю, что в наших степях такую ни разу не встречал. Впрочем, как говаривал мой старший братец Сашка, «ежели ты, балбес, чего не знаешь, это ещё не значит, что такого не существует». Но вот почва… Вынимаю из чехла пехотную лопатку, втыкаю в землю… Нет, ребята, это не песок слежавшийся, даже близко не похоже!

И вообще… Совсем ни на что хорошее это не похоже! «Окультуренной» степи, перемежающейся балками, с обязательными лесозащитными полосами (спасибо товарищу Сталину за борьбу с суховеями!) и тянущимися вдоль невидимой вдалеке грунтовки телеграфными (или всё же телефонными?) столбами в обозримом пространстве не наблюдается. Раскопа, останков бойцов и свежевыкопанного пулемёта — увы, тоже, равно как и моего рюкзака вместе с почти новым фискарем: не какой-то там тосненской подделкой, а настоящим, «мэйд ин Финнланд». Наткнётся кто из камрадов на это место, обалдеет от такого «клада» небось!

Ну, да ладно, я не жадный, хотя и запасливый, шо тот хомяк. Пользуйтесь, авось и на моей улице фура с шоколадками перевернётся! Кстати, об «улице»: сумрак-то сгущается, вскоре совсем ночь придёт. По такой темряве куда-то лезть, шариться в поисках приключений на «нижние девяносто» дело бесполезное и даже вредное, тем паче, что фонарик мой в рюкзаке остался, а рюкзак-то «тю-тю». Так что давай-ка, Максим Белов, на привал приваливаться. Вон кушири у опушки леса, туда-то и пойду. Где лес, там и дрова, а где дрова, там и костёр. А с костром-то я где хочешь переночую! Вот только «кощеюшку» разберём, во избежание поломки: как-никак, а не три копейки стоит-то, случ-чего жаба задавит.

Ага, щас! Хворосту-то я натаскал… А чем костёр-то разводить? Спички-то тоже в рюкзаке остались, а от стёклышка-линзы, захомяченного в нарукавном кармане куртки-«афганки» на закате солнышка толку никакого: сфокусировать лучи не получится, в детстве проверял не раз. Лихорадочно роюсь по всем карманам куртки и брюк. Так… Индпакет, пузырёк йода, пачка обезболивающего и коробочка со шприцом промедола — хороший друг Дима-Айболит, (аж целый майор-медик) из крайней чеченской командировки привёз. Это всё не то… Нож китайский складной, с ложкой, вилкой, шилом, штопором и пилкой, пара мятых плиток гематогена и примерно с полкило пиленого сахара в целлофане. Полкуска мыла хозяйственного и пузырёк с перекисью. Это правильно, нужно: после работы с останками руки надо продезинфицировать. Чем и займёмся. Так, нитяные перчатки долой, чуть плеснём из фляги на руки, мылим-моем… Ещё не хватало какую заразу подхватить! Непочатая пачка пальчиковых батареек к металлоискателю: полезный девайс, потому как те, что с утра поставлены, уже порядком подсели. Документы: паспорт, военник, поисковая «корочка», маршрутный лист, записная книжка с карандашиком… Опять не то… Кошелёк со «штукой» бумажными и несколькими десятками монет мелочью. Тоже не… Стоп! А что это в маленьком отделении нащупывается? Вот она, зажигалочка! Китайская газовая одноразовка, всученная мне на сдачу в придорожном ларьке. Как знал, отдельно засунул, при себе держал! И ведь совсем о ней забыл, а как прижало — так ведь сыскал!