В письмах брат иногда говорил об активной съемочной деятельности Рахманова. В моей памяти оживала наша последняя с ним встреча, такая странная, и наш разговор, вызвавший в моей душе непростой интерес к этому человеку. И только я решила его больше не избегать, как он уехал, и никаких известий ни о нем, ни от него я не имела.

Два дня назад я принимала экзамен у Алексея, который с присущей ему непосредственностью объяснил мне, что идет отвечать первым, потому что приехал его отец. Он добавил, что не видел отца несколько месяцев и торопится повидаться с ним. И я тогда подумала, что Владимир мне обязательно позвонит и расскажет о Колиных делах. Я даже немного волновалась, предвкушая наш разговор. Но он до сих пор не объявился, и теперь, два дня спустя я чувствовала некоторое разочарование.

Я плелась домой, размышляя о странных поворотах судьбы людской и сравнивая ее с переменчивостью погоды. Только что вовсю светило солнце, и внезапно спустилась чернота, распласталась своей тяжелой тушей на нашем городе, сдавив воздух до предела. Такая духота и испуганное затишье природы — все это чревато было ливнем или даже грозой. И я прибавила шаг.

Пока я искала ключ и открывала дверь, в квартире надрывался телефон. Я влетела в коридор, бросилась к трубке — гудки! У кого-то на том конце провода не хватило терпения или желания дозвониться. Я отошла от аппарата, собираясь налить себе стакан холодной воды. Телефон снова зазвонил.

— Алло! Алло! Я слушаю! — схватила я трубку.

— Елена Андреевна Здравствуйте!

— Здравствуйте! — вежливо ответила я.

— Это Рахманов, если еще помните такого.

Неужели он думает, я не узнала его голос — голос Святогора? Просто от неожиданности я не нашлась, что сказать.

— Здравствуйте, Владимир! Конечно, я вас помню.

Глупый разговор. Вежливый. Натянутый. Совсем не такой, как перед расставаньем.

— Лена! Я привез для вас письмо и передачу от Николая. Мы могли бы с вами встретиться? Может быть, я подъеду к вам? — также напряженно продолжил он.

— Да, конечно, Владимир. Когда вам будет удобно?

— Я могу приехать прямо сейчас?

— Приезжайте, я жду вас.

Экое расшаркивание! Что же случилось? В прошлый раз мы признались, что нам легко друг с другом общаться. И вдруг — такой осторожный разговор, будто каждый опасался сказать что-то лишнее.

Приехал он очень скоро, словно звонил с полпути. Он загорел и отчаянно напоминал Святогора. Я была рада его видеть. Но некоторая неловкость еще сохранялась. Я провела его в комнату, накрыла кофе на журнальном столике и приготовилась бомбардировать его вопросами.