Я осторожно протянул листочек муравью, чтобы он пощупал его усиками.

— Видишь? Я должен к ней вернуться. Не кусайся, хорошо?

И случилось странное. Муравей поднял затянутую в блестящий хитин голову и словно внимательно поглядел на меня. Затем слегка тронул усом мою руку, будто прощался, развернулся и убежал.

Понимал ли он мои слова, или просто ощутил, что я не враг – не знаю. Но что бы я за тварью был, если бы другие твари не могли со мной договориться?..

Впрочем, это я опять теоретизирую. Муравей просто искал еду…

Еще раз поглядев на рисунок, я аккуратно свернул его и спрятал обратно в карман.

«ЭНИИМПВП»

— «Экспериментальный научно-исследовательский институт…» – вслух расшифровал я. – А дальше не знаю. Сами вы – завод…

Под сапогами захрустела привычная в старых зданиях кирпично-бетонная крошка, изредка дополненная битым стеклом. Впереди виднелось за порослью кустарника одноэтажное, некогда белое, строение, в стене которого смутно темнел дверной проем. Проходная.

Ветви недовольно зашелестели, когда я отвел их в сторону. Муравьи здесь попадались чаще, они деловито сновали туда-сюда, иногда перетаскивая разные нужные предметы – ветки, дохлых червей и жуков, камешки. Но в проходную почти не совались.

Я слегка толкнул ржавый турникет, и он с грохотом рухнул, взметнув пыль и перепугав муравьев. Справа, за грязным стеклом, встрепенулась ползучка, и была тут же согнана еще двумя муравьями. Оставив сцену из жизни околоинститутской фауны, я, пригнувшись под обвалившимся листом кровельного железа, проследовал на территорию. Вперед уводили заросшие и проржавевшие железнодорожные пути, на которых стояла наполовину вросшая в землю, вагонетка. За кустами их пересекала еще одна ветка.

Я невольно остановился, будто налетев на невидимую стену.

Рельсы были чистенькие, блестящие, шпалы крепкие, все гаечки – аккуратно смазанные.

Одновременно с тем до меня донесся скрип дрезины. И стук колес на стыках рельс.

И вот тут-то сделалось несколько неуютно без оружия.

Я отступил в сторонку, сойдя с путей. Дрезина, судя по звуку, приближалась. Природное любопытство во мне отчаянно сражалось с природной же осторожностью, и, наконец, победило. Я остался стоять на виду.

Не прятаться же в кусты – это просто-напросто глупо. Да и вообще, подглядывать из кустов невежливо. И я твердо решил остановить таинственных рабочих и, для начала, попытаться узнать у них про девчат. Чем черт не шутит, авось, и подскажут. Даже если призраки – мне-то, скажите, какая теперь разница? Лучше призраком быть, чем вервольфом. Главное, чтобы свои же не рассеяли, пока их спасать буду. Представив эту сцену, я невольно усмехнулся.