Поезд совсем близко, вот уже видна его черная толстолобая голова, над ней вьется серый дымок. Из сигареты, которую жует в уголке рта Майк, тоже обычно развивается дымок. Но пахнет он вкуснее – сеном и мятой. Энн вертит головой из стороны в сторону, а по центру проскакивает маленькая белая точка – ее желанный котенок. Он уже поймал бабочку, чуть придавил и вновь играючи выпустил. Энн не успеть никуда, но эта мысль отчего-то не тревожит ее. Энн не побежит домой, не разбудит деда, сама не включит светофор. «Все будет хорошо, милый, все будет хорошо…» – шепчет она и делает шаг вперед, протягивая руки к зверьку. Тот недоверчиво, чуть наклонив голову, заглядывает ей в глаза. Принюхивается, шевелит усами. Спрашивает – ты кто? Хороший или плохой? Энн присаживается на корточки, ласково улыбается и шепчет:

– Ну же. Глупенький, иди ко мне. Дам тебе молочка…

Я слышу резкий звон – с таким звуком напрягается перетянутая струна. Вот-вот лопнет, ей отчаянно больно от того, что она принесет в мир. Драгоценные жемчужины застучат, словно ледяной град по жестяным крышам. Сколько их готово сорваться вниз, в пропасть? Одна, две, три, десяток… И как сделать выбор – какая из них ценнее? Раздумья не для меня, я – всего лишь слуга. Ангел-хранитель маленькой любопытной девочки. Но восстановить разрушенный узор часто можно по-разному. Закладываю крутой вираж, низкий полет. Краем крыла успеваю задеть шлагбаум – пронзительно визжат тормоза грузовичка. Мимолетный взгляд в окно дома – станционный смотритель лежит на кровати, но дыхание его размеренное, сердце бьется – значит, жив. Просто уснул. Череда, последовательность, ожерелье случайностей…

Энн держит в руках котенка, крепко прижимает его к груди и смотрит, как гигантский «Экспресс-Таунвилл» несется на нее. Гудок, еще один – она не шевелится. На пределе своих возможностей взмахиваю крыльями и в последний момент успеваю подхватить ее и унести далеко вверх. Туда – где живут свободные ветра, где нет заведенного порядка, где теплые потоки воздуха играют в догонялки с холодными перьями облаков.

Энн молчит, и мне боязно задуматься – а вдруг не успел? Неужели у меня в руках всего-навсего бестелесная оболочка души? Прогоняю страх, сковывающий все тело – и тут же чувствую тепло, ощущаю, как неровно и часто бьется маленькое сердечко. Ветер звенит в ушах. Нет ничего приятнее этого звука, не найти ничего упоительнее свободы полета…

Этим летом Мэри Стоун-Везер прекрасно проводила время. Думать о школе и школьных друзьях было попросту некогда. Но когда девочка получила от своей лучшей подруги Кэрри Энн Моррис сразу два письма – Мэри очень удивилась. Первое письмо с белочкой на потертом конверте было совсем пустяковым. Два листа в линейку, исписанные неровным почерком подруги, слетели на пол, а затем и под диван, как только были прочитаны. Но второе письмо – просто ошеломило Мэри. Она перечитывала его потом не один десяток раз. Простушка Энн писала о невероятных вещах. Что она вместе со своим котенком – мистером Томасом – и загадочным господином А. облетела весь мир. Побывала на карнавале в Рио, видела громадные пирамиды на плато Гиза, сидела на спине у Сфинкса, играла в снежки с пингвинами, каталась на страусах, плавала на спине кита, взбиралась на верхушку Эйфелевой башни, проходила по тайным ходам сквозь Великую Китайскую стену…