– Здравствуй, лекарь. Бог дал тебе хорошие руки, нога почти не болит, по дому хожу уже хорошо.

– Посмотреть ногу надо, повязку снять.

– Некогда мне сейчас, уезжаю. Вот что, поедем со мной, место в карете есть, на ходу и посмотрим. Обратно тебя отвезут.

Ну что же, так оно, может, и лучше. Два охранника, поддерживая, а по ступенькам и вообще на руках, вынесли своего господина, усадили в карету, следом, на сиденье напротив, уселся и я. Дверцу прикрыли, и карета тронулась. Я стянул туфлю и чулок пациента, осмотрел ногу. Суставчик был иссиня-желтый, но отек ноги спал, так, легкая припухлость. Пропальпировал кости – переломов все-таки нет. Пожалеешь, что нет рентгена. Помог надеть чулок и туфлю.

– Надо поделать компрессы вот с этими травами неделю, затем попарить несколько дней ногу.

Франц слушал внимательно, а бумагу с названиями трав спрятал за обшлаг левого рукава. Еще по первому моему переносу сюда я усвоил, что чужестранцы более тщательно заботятся о своем здоровье, чего не скажешь о нашей нации – не болит и ладно, а если болит – выпей водки и пройдет. Не скоро, ох, не скоро мы будем европейцами. За неспешным разговором выехали за город. У каких-то рвов бегали солдаты в одинаковых синих мундирах. Я попытался вспомнить– то ли преображенцы, то ли семеновцы. А может, их и вообще еще нет, просто потешные полки Петра. Францу помогли выйти из кареты, к нему подбежал долговязый подросток, азартно обнял Франца. Тот поморщился.

– Фу, что у русских за манера сразу обниматься, Петр!

Я мысленно ахнул – так вот это Петр, будущий вершитель судеб России, реформатор и одновременно палач стрелецкий, просветитель и алкоголик. В нем было столько намешано, что сразу не определить, чего больше – плохого или хорошего. Но однозначно одно – сделать ему предстояло многое.

– А это кто с тобой, Лефорт? Почему не знаю?

– Лекарь это мой, друг Петенька.

Я скромно вышел из-за спины охранника. Петр окинул меня внимательным взглядом выпуклых, даже слегка каких-то выпученных глаз.

– Лекарь? Это хорошо, нам нужны будут лекари, воевать будем.

– Не только лекарь, Петр Алексеевич, пушкарь еще.

– Да? – заинтересовался Петр. – А морское дело ведаешь ли?

– Нет, Петр Алексеевич.

– Пойдем со мной, братец, – схватил меня за рукав Петр и потащил к солдатам.

Впереди в капонире стояло несколько пушек и мортира. Раздался глухой звук выстрела, мортира окуталась дымом. Все задрали головы, следя за полетом ядра. Оно упало не очень далеко, не долетев до цели – вкопанного столба – метров сто.

– Почему так стреляют? Знаешь?

– Мортира чугунная, заряд слабый.