Я прервал себя сам:

– Простите великодушно, мой маленький экскурс в хирургию затянулся, с позволения вашего учителя продолжим в другое время.

Студенты разошлись, горячо что-то обсуждая, а Жильбер схватил меня за руку, буквально потащил в свой кабинет.

– Уважаемый Юрий! Сегодня я на практике убедился в ваших знаниях. И хотя временами вы выражались не очень понятно, все было очень интересно. Может быть, завтра продолжим? Тему выбирайте сами.

– Предлагаю вам подобрать больного с не очень серьезным заболеванием, а прооперировать вместе. Это будет очень хорошим занятием для будущих медиков.

– Да, да, я согласен!

На следующий день, придя в Сорбонну, я осмотрел пациента. На его ноге – ниже колена – красовалась приличных размеров опухоль. Не онколог я, да где его здесь найти. Придется ампутировать ногу ниже колена, а после некоторых раздумий я решил взять чуть выше и вычленить по коленному суставу, протезировать в дальнейшем будет легче.

Операция прошла успешно, без осложнений. Каждое свое действие я объяснял, а ассистировали двое студентов постарше. Тогда еще не было разделения на курсы; каждый преподаватель набирал группу и вел от начала до окончания. С моей точки зрения, это было неправильно, я попытался объяснить всю нелепость Жильберу, однако тот, к моему удивлению, стал отстаивать существующий порядок. Ну что ж, со своим уставом в чужой монастырь не ходят.

Я посещал занятия почти каждый день, читал лекции, делал операции, причем подбирал пациентов раз от раза сложнее и интереснее. Жильбер от удовольствия лишь потирал руки.

Через месяц я все-таки решил поменять существующий порядок. Я же не в Сорбонне работаю, надо и на хлеб зарабатывать, деньги пока были, но и зима вся впереди, на дорогу опять же расходы. Нашел в аренду первый этаж дома, куда и переехал из гостиницы. Надо начинать собственное дело, инструменты были, Жильбер обещал поставлять пациентов. Ему и так было неловко – месяц я работал, делал сложные операции, но жалованье не получал. Пациенты не заставили себя ждать.

Буквально на следующий день заявился солидный господин, лицо его было обезображено страшными ожоговыми рубцами. Господин невнятно поздоровался, объяснив, что его ко мне направил месье Пако. Лицо, вернее его левую сторону, обожгло на пожаре два года назад. И хотя у месье солидное состояние, никто, даже за большие деньги, не берется привести его в порядок.

– Поймите, – горячился он, – со мной не хотят общаться партнеры, мое лицо их пугает, я не могу выйти в свет, а мне необходимо налаживать контакты – невозможно переложить все переговоры на помощника, дело страдает.