- Нет, все в силе, без брони и оружия, до состояния нокаута или перелома конечности, - улыбаясь во весь рот, заявил воин и отправился к своим соотечественницам просматривать записи наших баталий.

Утром возле арены меня чуть не затоптали зрители, тысяча возможных мест вместила вдвое больше женщин. Не знаю, на какие обещания пошли наши дамы и минматарки, но мест для мужчин не осталось. С такой поддержкой я не мог проиграть, ну разве что если бы вместо воина-гиганта на арену вышла красавица воительница, тогда может быть.

Я не умею долго воевать, меня так учили, и этот бой не стал исключением. В этот раз соперник не расслаблялся и лучше подготовился физически, но моя скорость и сила все равно не давали ему никакого, даже призрачного шанса. Борк сближался со мной на полусогнутых ногах, очень осторожно и постоянно контролируя все мои четыре конечности. Пришлось провести ложную атаку на ноги и чуть замедленный отход, как бы выманивая его на себя. Гигант купился, и на мое отступление всем корпусом двинулся вперед, а я, как бы случайно, задержался на месте, присел под его ударную руку, пронесшую пудовый кулак над моей макушкой и молниеносно выстрелил ногами свой корпус вверх. Правая рука в последний момент сжалась в кулак, хотя по науке от предков я должен был пробить пальцами голову под подбородком, но ведь я не собирался убивать своего сегодняшнего противника. Вместо этого, как по классическому сценарию бокса, мой кулак апперкотом впечатался в подбородок минматарина, перенося весь импульс с ног и корпуса в сам удар. Борк рухнул как подкошенный, если бы в нем было не сто восемьдесят килограмм веса, а сто, то он бы еще отлетел на пару метров, довершая снятую на видео композицию, но и так ничего.

Зрительницы ахнули, а потом кто-то, видать самый умный, прокрутил на видеоэкране, занимающем полстены арены, замедленную версию наших движений, и дамы тут же взорвались криками и аплодисментами, стреляя откровенными взглядами в мою сторону. А я лишь по-мальчишески склонил к груди голову и, щелкнув каблуками на гусарский манер, прижал сжатую в кулак правую руку к сердцу, отдавая военные почести поклонницам. Затем дождался когда приведут в сознание Борка и негромко заявил:

- Пойдем в бар брат, я угощаю!

Борк замычал что-то в ответ нечленораздельное, пошатываясь поднялся, и, опираясь на меня, указал рукой на выход. В баре он в очередной раз признался мне в своей искренней родственной любви и как он в душе даже рад своему поражению, ведь теперь ничто не ввергнет меня со своими кораблями под руку старейшины клана Тертос. В этот вечер мы неплохо посидели, я был навеселе, а минматарин напился до беспамятства.