«Будь здрав, Стойкий Оловянный Солдатик, я верю, что мы приняли и поняли друг друга. И теперь, когда я пойду вперёд — ты без колебания прикроешь мне спину, а выжженный у тебя на теле мой знак будет тебе надёжной защитой от мерзостей этого мира. Верность в обмен на освобождение и защиту. Нет, я не прав. Никакой торговли, никакого обмена. Не на базаре. У тебя осталась только жизнь и твоя верность, которую ты отдаёшь мне без остатка лишь потому, что я без неё задыхаюсь. А я уж сделаю всё, чтоб тебя освободить и защитить. И помочь тебе жить этой свободой. Той самой, что есть «осознанная необходимость».

Сложно? Согласен.

Заумно? Не знаю. Вроде не очень.

Впрочем, это нам уж задавали и мы мимо проходили. Цитатами и лозунгами можно «доказать всё, что угодно. Что бог есть и бога нет. Что люди ходят на руках и люди ходят на боках»[63]. Поэтому, ну его туды в качель через коромысло. Возьмём как граничные условия и будем медленно поспешать. Итак уже наворотил выше подбородка, того и гляди в рот дерьмо начнёт захлёстывать… Хотя, как пел Владимир Семеныч: «Еще не вечер».

Мне кажется, местные очень удивятся, нарвавшись на боевую рабыню без ошейника. Кто-то просто не поверит. Но это уже их горе. Рабский ошейник виден сразу и сразу определяет отношения. Но сегодня он есть, а на завтра его и снять можно. Выжженный на теле знак уже не рассосётся. Но сегодня это хозяйский знак для клеймления домашнего скота, а завтра может стать Гербом Сюзерена. И система, что весьма существенно, ниппель. Строго в сторону повышения. Причём, выжженный знак защитит Гретту в обоих случаях. С чужими рабами на Аренге строго, мало кто сдуру на рожон попрёт, особенно если хозяин не хрен с горы, а кто-то с кем-то, ну или с чем-то… А уж затронуть чужого вассала без серьёзного повода… Это ж только Портос мог сглупа ляпнуть: «Я дерусь, потому что дерусь».»