Правда, Воронин считался любителем заложить за воротник, при нем «Торпедо» считалось самой пьющей командой СССР. Да и к слабому полу был неравнодушен, я помнил ту историю, когда он в одной из заграничных поездок пытался соблазнить Софи Лорен. Но все же надеялся, что эти подробности руководство нашего футбола скроет от боссов «Челси». Всего-то полугодовая командировка, может, и не сорвется футболист, а валюта для нашей страны лишней не будет.

Так оно и получилось. Через неделю после того, как Дохерти и Мирс стали наводить справки про Воронина, нам сообщили, что новый полузащитник «Челси» уже летит рейсом Москва-Лондон. А еще сутки спустя Валерий Воронин появился на тренировке команды. Как цивилизованный человек, с каждым из ребят поздоровался за руку. Со мной обменялся рукопожатием последним.

– Егор, говорят, это была твоя идея вытащить меня в Англию на полсезона?

– Моя, – расплылся я в самодельной улыбке.

– Дать бы тебе… в морду.

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Это с какой же такой стати мне в морду? Я его, понимаешь, пусть и на полгода, но в капстрану вытащил, о чем многие советские футболисты могут только мечтать, а он вон чего…

– Валер, ты чего? В турне по Южной Америке съездил, с бразильцами на «Маракане» сыграл, чемпионат СССР закончился, а в клубе на первые полсезона до чемпионата мира уж как-нибудь и без тебя обойдутся…

– Да не в клубе дело, – махнул рукой Воронин. – В кино меня пригласили сниматься на главную роль. Я уж было согласился, а тут вызов в Лондон. И не откажешься, потому как я, получается, протеже… хм… внебрачного сына… САМОГО!

– Да ебическая сила! Вот уж не ожидал, что и ты в эти сказки поверишь. Язык бы вырвать тому, кто первый запустил эту сплетню.

– Так ты что, не…

– Нет, я товарищу Шелепину не внебрачный, и уж тем более не законный сын. Можешь успокоиться и выбрось эту дурь вообще из головы.

– Ну-у, если ты так говоришь…

– Так и есть, Богом клянусь! А кстати, что хоть за фильм?

– Называется вроде «Июльский дождь», снимать будет Марлен Хуциев. Съемки как раз планировали на межсезонье, причем на югах, чтобы изобразить, как Хуциев сказал, переход от лета к осени.

– Не парься, фильмец так себе, недаром критики на него ополчились, – утешил я своего нового партнера по команде, на автомате выудив из глубин памяти сведения об этом фильме.

– Ополчились? Так его же еще даже и снимать не начали!

Вот блин, че-то я дал маху. Сказанул, не подумавши.

– Так ведь я когда на побывку домой ездил, в руки мне попал свежий номер «Советского экрана», там какой-то кинокритик как раз разносил сценарий фильма.