После разговора с наставником сборной, добавившего мне положительных эмоций, набрал номер приемной Фурцевой. В ответ на свое письмо с вопросами я ничего не получил, так что настало время расставить все точки на «i» при личном общении. Представился и заявил, чтобы меня соединили с Екатериной Алексеевной, если она на месте. Через несколько секунд в трубке послышался сухой голос министра культуры СССР:

– Я вас слушаю, Егор Дмитриевич.

Ого, что это мы так официально? Не нравится мне это, ой не нравится.

– Екатерина Алексеевна, я по поводу музыкального фестиваля 1 июня…

– А что с ним не так?

– Ну, вам-то виднее, что не так, – внаглую пошел я в атаку. – Ладно, Господь с ними, голодающими детьми Африки, которых мы и в глаза не видели, в то время как ветеранов войны встречаем каждый день, и многим из них не помешала бы материальная помощь… Начальству, как говорится, виднее. Но по моему личному мнению, в числе участников фестиваля не хватает кое-каких исполнителей.

– И каких же, просветите меня, будьте добры. Вы-то вроде бы в списке присутствуете…

– Да, я-то присутствую, как ни странно, – невольно съязвил в трубку, – а вот ни «Апогей», ни Адель не присутствуют. И «НасТроение» там нет, я вполне мог бы выступить и со своей группой, и с ними. Я уж не говорю о том, что приезд английской группы «The Beatles» стал бы настоящей сенсацией фестиваля…

– Список составлялся комиссией по культуре при ЦК КПСС, и подписан ЛИЧНО товарищем Шелепиным¸ – отчеканила Фурцева, и даже отдаленный от нее десятками московских кварталов и километрами телефонного кабеля, я чувствовал неприятный холодок так явственно, будто сидел напротив. – Афиши уже расклеены по Москве, никто новые печатать не будет. И вообще, Егор Дмитриевич, вам не кажется, что вы слишком много на себя берете?

– Екатерина Алексеевна, сейчас не 37-й год, когда люди боялись рот открыть, а открывали те, кому было бы лучше помалкивать. И если я имею свою точку зрения, то вправе ее высказывать. По-моему, именно об этом говорил товарищ Шелепин на последнем съезде партии.

В отличие от многих футболистов и музыкантов, я все-таки иногда интересовался происходящим в стране, даже в Лондоне умудрялся почитывать советскую периодику благодаря появлениям в консульстве. Так что в этом плане был подкован не хуже какого-нибудь мелкого партийного деятеля.

– Я вижу, наш разговор зашел в тупик, товарищ Мальцев. Не вижу смысла продолжать этот бессмысленный диалог. Всю необходимую информацию о фестивале вы получите у секретаря, я сейчас вас на нее переключу. Всего вам хорошего!