— Конечно, я ничего никому не скажу… Но в чём дело? Разве не для подобных встреч наедине всё это и было придумано?

— Так только кажется. Здесь для каждого навсегда определён свой круг. Мой круг — тот, где я должна быть с Петрой, понимаешь?

— Понимаю. Не хочу подводить тебя. Может быть, мне лучше уйти?

— Не надо, Петра мена не выдаст. Главное, чтобы наши с ней браслеты показали, что мы снова вместе…

Действительно, приближавшиеся шаги означали, что это возвращалась с «поляны прощания» Петра, высокая и худосочная брюнетка. В руках у неё были две крошечные баночки с мазями. Ничего не объясняя, она смазала первой мазью царапины и синяки на лице и шее, а другой — отбитую при падении голень. Результат был фантастический — уже спустя несколько секунд боли стали исчезать, а нога обрела подвижность. Петра наклонилась и внимательно осмотрела ссадины. По её словам, препараты подействовали, раны должны затянуться уже через пару часов, а спустя сутки и исчезнуть полностью.

Завершив осмотр травм Алексея, Петра занялась костром, а Ханна зашла в воду по грудь, переплыла неширокую стремнину и выбралась на осерёдок метров в двадцати от берега. Как раз на этом месте обрывался луч почти уже спустившейся до горизонта Луны, и выхваченная им фигура Ханны, стоящей на отмели, казалась изваянной из ослепительного мрамора.

— Ну как, хороша я? — донеслось с реки.

Петра, занятая раскладыванием хвороста, даже не подняла голову. Алексей крикнул, что Ханна прекрасна, как амазонка Поликлета.

— Ха! А та амазонка, кажется, была раненая? — донеслось с реки. — Раненая, подбитая амазонка! Как же ты прав!

Не опуская высоко поднятых рук, Ханна несколько раз повернулась кругом, подставляя своё миниатюрную мраморную фигуру под лунный луч, а потом совершенно неожиданно сделала несколько быстрых шагов в сторону стремнины. Было заметно, как сильное течение на короткий миг лишило её равновесия и заставило присесть, чтобы удержаться на ногах.

Вернувшись на отмель, Ханна замахала рукой и прокричала:

— Я сейчас поплыву на другой берег!

— На надо! — крикнул её в ответ Алексей. — Можно утонуть!

— Ну и пусть! — донеслось в ответ. — Мне не страшно! А что, разве из амазонки сделаться русалкой — это плохо?

И, не дожидаясь ответа, Ханна стремительно бросилась в реку.

Было хорошо видно, как проплыв несколько метров, она развернулась к течению, словно желая помериться с ним силами, и нырнула под воду. Когда её голова снова показалась над волной, Алексей, забыв от повреждённой ноге, уже бежал к осерёдку, преодолевая нарастающее сопротивление воды, быстро поднимавшейся от пояса до плеч. Сквозь шум и плеск он услыхал, как Ханна крикнула что-то вроде «Не надо помогать!», после чего снова скрылась под зыбкой водной гладью.