Это она заорала от того, что я дотянулся рукой и довольно грубо цапнул её за неповреждённую сиську. Однако, она сумела извернуться, дотянуться и схватить меня за… В общем, теперь взвыл я.

Серёга некоторое время искоса наблюдал нашу «борьбу в партере», а потом стал что-то быстро-быстро набирать на клавиатуре. Набрал и нажал, вероятно, «Ввод». Секунд через пять он удовлетворённо хмыкнул и сказал:

– Дамы и господа, может, прекратите разврат… на глазах у молодёжи? А то перед лушагами неудобно! Так вот: вы сканировались много раз, и моя машинка знает всю вашу подноготную. Я сделал запрос – про вас двоих. Естественно, однозначного ответа нет, а есть варианты – широкого спектра. Ваше сожительство может успешно продлиться от трёх минут до тридцати лет. В последнем случае наиболее вероятны кризисы отношений через полгода, через три года и через семь. Самый опасный кризис – это трёхлетний. К этому времени бурное сексуальное влечение женщины к данному партнёру окончательно выдохнется. Женские инстинктивные программы будут работать «против», а разум – «за».

– Прекрати! – потребовала Сара. – Ты просто бесчувственный зануда!

– Нет, я просто слишком хорошо знаю женщин – это моя профессия.

– Ни хрена ты не знаешь! – заявила женщина, но никаких аргументов не привела. – Тоже мне «профессионал»…

– Ну, если говорить честно, то вытирать чужие сопли и слёзы мне порядком надоело, – сказал Серёга. – Я вот подумываю… Может, двинуть обратно в науку? С докторской наперевес, а? Мы ведь собрали материалов не на одну диссертацию.

– Ха-ха, ты прекрасно знаешь, что использование фактуры, добытой в хронопутешествиях и всякой там «параллельщине» в официальной науке как бы не приветствуется, – возразил я. – Во всяком случае, ни один Учёный совет не станет рассматривать такой материал, дабы не стать всеобщим посмешищем.

– Знаю! – кивнул экстрасенс. – И не собираюсь использовать «фактуру» напрямик. Но идеи! Но модели!.. Блин, заболтался – время первого «аккорда»!

Он разом нажал три кнопки левой рукой и сразу же ещё три – правой. Но… ничего не случилось.

Каги сидел на откинутой крышке прибора, посматривал по сторонам, временами он склонял голову к экрану под своими ногами. После «аккорда» он взъерошил перья и громко сказал:

– Ка-а, е… вашу мать!

Потом уложил перья на место, подпрыгнул, «встал на крыло» и целенаправленно полетел куда-то – вперёд и вверх вдоль берега. Мы следили за его полётом, пока птица не превратилась в чёрточку на фоне голубого неба, потом в точку, потом исчезла вовсе. Почему-то всем стало ясно, что Каги больше не вернётся.