– Я бы дорого дал, чтобы знать ответ на этот вопрос. Но у Господа не спросишь, а кроме Него никто не ведает, что дальше с погодой будет.

Глава 9

Глава 9

С середины июля дожди стали меньше, но погода стояла прохладная. Люди надевали ту одежу, которой ранее пользовались в середине осени. Крестьяне еще надеялись на то, что хлеб худо-бедно вызреет и голода удастся избежать. Священники повсюду начинали службу с молитвы о милости Божьей и даровании жизни всему люду православному. Однако изо дня в день надежды эти таяли. Медленно, как снег ранней весной, но неуклонно.

Григорий Отрепьев, Андрюша Холодов и Фадей Костыль по-прежнему сидели на подворье князя Харламова. Там же оставался и князь Губанов. Он явно чего-то ждал, каждое утро интересовался у Степана Закатного, не заезжал ли кто ночью. Костыль и Холодов иногда выбирались в Москву. Григорию же дорога в город была закрыта строгим повелением князей.

День 6 июля начался как обычно. Хозяева и челядь проснулись и занялись своими делами. У Холодова и Отрепьева забот никаких не было, лишь скука, сводившая с ума.

Надо сказать, что продовольствия на подворье было в достатке. Его покуда не экономили. Князь Харламов позаботился об этом, сберег старые запасы, вывез их из своих вотчин.

Андрюша Холодов после утренней молитвы и завтрака вышел во двор.

В это время в калитку кто-то громко постучал.

Степан Закатный, зевая и почесывая взлохмаченную шевелюру, подошел к ней и крикнул:

– Кого принесло?

– Я к князю Губанову, – донеслось с улицы.

– Кто таков? И не обознался ли ты? Это подворье князя Харламова Ивана Дмитриевича.

– Знаю, не обознался. Иван Петрович ждет меня.

– Назовись!

– Может, пустишь под навес? Промок я.

– Ничего. – Закатный усмехнулся. – Больше, чем есть, уже не промокнешь.

– Ладно, вижу, службу бдишь. Передай хозяину, что к князю Губанову явился дворянин из Новгорода Олесь Ступак.

– Вот как? Дворянин, стало быть. Погоди, доложу.

С крыльца донесся голос Губанова: