– Что с того, коли так?

– Почему бы нам не взять его с собой? Он знает, где и как ехать.

– Все, что надо, Олесь мне рассказал. У него есть другое важное дело. Выезжаем послезавтра с утра. Припасы в дорогу нам соберут. До Ростова хватит, там пополним. Одежда для поездки простая. На постоялых дворах с чужими разговоров не вести. Сабли с собой. Покуда сидите на подворье, а с утра восьмого июля тронемся. Все, ступайте!

Костыль встретил товарищей вопросом:

– Какие новости?

– Собирайся в путь-дорогу, Фадей, – ответил Холодов, ложась на лавку.

– Куда мы на этот раз?

– Далече. В Горицкий женский монастырь.

– А где это?

– На Вологодчине, у Белоозера.

– Ого. Да, не близко, особенно по нынешним дорогам.

– Таково повеление князя.

– Да, понял. Оно и к лучшему. Тут, конечно, не Муром с порядками боярина Кошкина, и не Углич с твоими жадными, извини, Андрюша, родственниками, но все равно как в темнице. Туда не ходи, сюда не гляди. А чего мы в Горицком монастыре, да еще женском, забыли?

– Туда князю Губанову с Григорием шибко надо. Зачем, не сказал.

– Так князь с нами поедет?

– Да.

– Как простой смертный? Или в повозке с охраной?

– Как мы. Да и повозка теперь не везде пройдет. На кормежку охраны уйма денег понадобится. Путь-то, почитай, шестьсот верст.

– А князь ехать не боится? Нам-то что, мы привычные, коли заваруха какая, отобьемся, уйдем. А вельможа в сваре и себя погубит, и нас вместе с собой.