Губанов усмехнулся и проговорил:

– Недалеко то время, Григорий, когда ты поймешь, что жизнь человеческая и ломаного гроша не стоит. Коли все выйдет по-нашему, сам станешь людей на плаху, под топор палача отправлять и никаких угрызений совести при этом не испытывать. Добренький правитель на троне надолго не задержится, потому как власть на силе стоит. Простой люд и знать должны вздрагивать от одного имени государева. Тогда не будут рождаться в буйных головах крамольные мысли.

– Из этого следует, что Годунов правит не так жестко, как надо?

– С ним другая история. Бориска пришел к власти путем интриг и коварства, не гнушался ничем. Ты и сам едва не сгинул при расправе с Романовыми. Если бы Годунов сел на трон до Ивана Васильевича, то тогда, может, и остался бы в истории крепким правителем. Но он занял престол после. Иван Васильевич до сих пор живет в памяти народной, как первый русский царь, защищавший интересы простого люда, а не бояр, которых он с детства ненавидел. Что бы ни делал Годунов, каких бы успехов ни добился, все одно его деяния будут меркнуть перед умом и силой Ивана Четвертого.

Отрепьев вздохнул и спросил:

– А зачем мы в Горицы едем, Иван Петрович?

– Не спеши, Гриша. Как будем на месте, так и узнаешь. Сейчас могу сказать лишь то, что дело в Горицах очень важное.

– Поэтому ты сам туда едешь?

– Да.

К вечеру путники были на постоялом дворе, одном из двух, лежавших на дороге из Вологды в Кириллов. Хозяин этого заведения растерялся. Разместить дюжину здоровых мужиков и коней было где, а вот накормить их не мог.

Губанов соскочил с коня, подошел к нему.

– Вижу, не рад ты гостям, хозяин. Почему? Ведь можешь получить с нас столько, сколько потом и за месяц не заработаешь.

– Так я рад, боярин.

Цепкий взгляд хозяина постоялого двора безошибочно прознал в Губанове вельможу и старшего в отряде. Чина же его он знать не мог, потому и назвал боярином, на что сам князь не обратил никакого внимания.

– Рад я, конечно, только вот беда, накормить мне вас нечем. Еще вчера из Вологды должен был подойти обоз, а его до сих пор нету. Боюсь, как бы под шайку не попал. Тогда мне конец.

– На дороге его нет, но и следов погрома мы тоже не заметили, а шли тем же путем, которым должен бы идти он. Задержался где-то твой обоз. Придет он. Нам нужно только сено, вода для коней да места для отдыха. Провизия у нас с собой. Говори, сколько за это возьмешь?

В хозяине постоялого двора проснулся торгаш.

– Так сено теперь тоже в цене взыграло, – заявил он.

Губанов усмехнулся.