За разговорами друзья вышли к Кремлю, к торговым рядам.

Степан Закатный рассказал им, где стоит пекарня. Костыль и Холодов вошли в заведение и увидели человека в хорошей одежде, приглядывавшего за работниками, месившими тесто.

– Долгих лет тебе, Емельян Егорыч, – сказал Андрюша.

На лице пекаря нарисовалось удивление.

– Вам тоже, – машинально проговорил он и тут же спросил: – Мы разве знакомы?

– Не важно, – сказал Холодов. – Мы к тебе по делу явились.

– Лишнего хлеба нет, сразу говорю. И муки осталось дня на два. Потом закрывать пекарню придется.

– У нас к тебе другое.

– Да? Ну давай, говори.

– Ты слушай, не перебивай, не задавай ненужных вопросов.

– А вы не обознались? Вам точно я нужен?

– Не обознались. Значит, так. Сегодня, лучше прямо сейчас тебе надо пойти в Чудов монастырь, найти там монаха Мисаила или Варлаама либо обоих и передать втайне, чтобы после вечерней молитвы они вышли к реке, там, где раньше подворье бояр Романовых было. Это все. Ты понял?

– Братья спросят, от кого весточка. Что им сказать?

– Они сами это поймут.

– А коли не смогут выйти?

– Тогда пусть передадут, когда выйдут. Не явятся сегодня, завтра опять придем в это же время.

– Ладно, пойду передам. Только сразу говорю, что если за это люди Семена Годунова возьмут меня, то укажу на вас, таить ничего не буду.

– Да, если возьмут, то так и сделай.

– Пошел я. И вы ступайте.