– А разве я когда-нибудь говорил, что Гришка будет править? Он должен лишь сесть на трон. А далее все будет примерно так же, как в случае с царем Федором Ивановичем и его ближайшим боярином Борисом Годуновым. Федор сидел на троне, а Бориска правил, сметал все преграды к своему будущему возвышению.

– Наконец-то я понял тебя. В этом вот Дмитрии ты видишь Федора Ивановича, в себе – Годунова.

Губанов поморщился.

– Ну уж точно не его.

– Но правителя?

– Теперь ты должен понять, какие блага и милости ожидают тебя и всех тех, кто помогает мне, в недалеком будущем. Ведь Гришке сидеть на троне недолго.

– Ну ты и хитер, Иван Петрович! Но в твоих речах я ни разу не услышал о претензиях на трон представителей княжеского рода Шуйских, а именно Василия Ивановича.

Губанов встал, прошелся по комнате.

– Ты прав, Константин Константинович, конечно, Шуйские – опасные соперники. Они куда более влиятельны, чем я, все же Рюриковичи долгое время у трона. Но зачем был бы нужен поддельный Дмитрий, коли у меня хватило бы сил свалить Годунова и убрать с дороги тех же Шуйских?

Острожский внимательно посмотрел на Губанова.

– Вот ты что задумал. Всех твоих соперников должен будет убрать Гришка, когда станет русским царем.

– Да, – ответил Губанов.

– А почему ты так откровенен со мной, Иван Петрович? Твоя игра слишком рискованна. Вдруг я испугаюсь и выдам твои намерения Годунову? Вместе с Гришкой, когда тот окажется в моей власти? За это царь Борис отдаст мне все спорные земли.

– Нет, Константин Константинович, ты не испугаешься и уж тем более не выдашь мои намерения Годунову. В первую голову потому, что знаешь – Бориска болен, жить ему осталось недолго. Если не выводить к престолу Дмитрия, то царем точно станет Василий Шуйский. А у него к полякам и литовцам претензий не меньше, чем у Бориски. Он помнит многое. Одной Ливонской войны хватит. Так что тебе выгодней поддерживать меня, а со мной и тех вельмож, которые не приемлют ни Годунова, ни Шуйского, ни кого-то еще, кроме царевича Дмитрия. Тем более что весть о его смерти уже обратилась в прах. Люди по всей Руси говорят одно и то же – царевич Дмитрий жив. Ты хорошо знаешь, что народ у нас темный, слухам верит куда охотней, нежели бумагам. Но главное в том, что за сына Ивана Васильевича Грозного он сметет любую власть. Нужен только наследник, а он у нас есть.

– Ты убедил меня. Я на твоей стороне, но все же действовать буду осторожно.

– Это и требуется, дорогой мой Константин Константинович. А теперь мне хотелось бы отдохнуть.

– Извини, Иван Петрович, за разговорами совсем из головы вылетело, что ты приехал издалека.