Но Рабиха интересовало не это…

– … Не… – обстоятельно рассказывал Петро Кательников, попирая каменистую землю ногами, обутыми в десантные полусапоги и не забывая поглядывать по сторонам – мы люди не сказать, что богатые. Но и чтобы бедовали – тоже не сказать. Все в пропорции у нас. Ну, вот у меня, скажем хозяйство – домишко, сам срубил, о пяти окнах, баз хороший, скотинка – четыре коровы держим, свинки. Овец нас нет, больно мешкотно с овцами, да и пастух, гад, за каждую просит, хвитина ему в дыхало. За корову еще туда – сюда, они молоко каждний день так дают, а вот ты за овец то заплати. От коров прибытка больше, как дорогу пустили – жинка, та сноха на станцию пойдут, молоко, пирожки продадут – кто с поездов, хорошо платит. Раньше еще волов держали, а теперь не держим, трактором пашем. Вон, у нас с Гришкой, да с Никитой Бурьяновым, есть такой казачишка – мы трактор на три земли взяли, на три хозяйства. Больше нам и не надо.

– А земля?

– А чего земля? – Кательников зевнул, по привычке перекрестив рот под тканью защищавшего от пыли шемаха – землица войсковая, нам Ее Государь отписал в вечное пользование, за службу. Мне вот, по хозяйству моему полагается три десятка десятин пахотной[105], да на скот скосить сколько то. Но травы не хватает, я сено покупаю. Землю у нас раньше всю делили, теперь только по укосам делят. А земля твоя, потому что у кого как. У меня вот – четыре коровы, я с них навоз на поля каждний год вывожу, землица дюже жирная. А кто – на печи лежит, так землица у него сухая, как мышиный помет. И чего? Я с ним должен землю делить? Да ни в жизь. Скорее выпорем на сходе за лень.

Рабих – примерно пытался прикинуть размеры благосостояния гостя – и не мог. Он, например, не представлял себе, что такое дом о пяти окнах и баз – просто потому, что не представлял дом, построенный из дерева, он не знал, что есть такие места, где все дома из дерева. Дерево здесь – ценилось на вес золота, им даже топили, и то в самый холод. Да и плохое здесь было дерево, кусты одни, совсем тепла не дающие. Но четыре коровы! Здесь признаком богатства считалась одна корова, не то что четыре. Молочные продукты были только на столе у феодалов и шейхов. А тут… У обычного воина, который шел рядом с ним – было четыре коровы! И свиньи – правда, свиньи это харам, но говорят, что неверным можно…

– Эфенди… – сказал Рабих – а что есть десятина…

– Десятина… – Кательников пригляделся… – ну, вон, скажем, валун видишь? Вон тот с деревом рядом.

– Вижу.

– Ну, вот от него, до дороги черта. И вперед – столько же. Вот этот кусок – и будет десятина, на глаз если.