Бравурные мысли командира реактивного дивизиона оборвал отчаянный крик радиста, выбегающего из КШМки:

— Товарищ майор, отбой! Всем отбой, команда прошла с самого верха!

3 ноября, местное время 20–50.

Камчатка, село Мильково. Бывшая районная больница, 82 стационарный госпиталь 22 мотострелковой дивизии.

Когда он проснулся, было тихо. Только неясное бормотание, храп и шорохи вокруг. Никакого надсадного рева мотора и тряски, которые его здорово вымотали. Да и койка, на которой он теперь лежал, была гораздо удобнее узких брезентовых носилок санитарного автобуса. И еще, на его кровати, с краешку, сидела Ира. Он как-то сразу ее узнал, не смотря то, что, в глазах все плыло и двоилось. Она, опустив голову на грудь, дремала, но как только он пошевелился, сразу же встрепенулась.

— Очнулся? Чуть хриплым голосом, со странным выражением, тихо произнесла Ирина.

— Да вроде… Ир, здравствуй. А где я? Мы, что, доехали?

— Доехали… С тем же непонятным выражением медленно сказала Ирина.

— Серый, как же тебя это угораздило?

— Ну как-как. Задумался Сергей. И вдруг начал торопливо частить, объяснять, хотя сам в тоже время понимал, что таких подробностей можно было и не говорить, девушке, к которой неравнодушен.

— Ир, понимаешь, они совсем близко подошли. Вот как ты сейчас. У меня патроны кончились, а он рядом, винтовку упер чуть ли не мне в глаза, и на руке часы, а на часах стрелка секундная, не спеша так, раз-раз, раз-раз… Я смотрю, а он второй рукой снизу магазин втыкает, уже и щелчок услышал, понимаю, что магазин на место встал, ну думаю, все, конец, как стрелка вертикально встанет, на двенадцать, так он и выстрелит. А сам как во сне, руки-ноги как ватные, оцепенение прям какое-то нашло. А тут Сашка сбоку, свой карабин вытянул и его штыком ткнул. У нас-то ротный заранее команду дал, чтобы штыки примкнули… Но не убил его, далеко было, Сашка весь вытянулся с карабином и то, только в руку его зацепил. Но он рукой-то дернул и пуля мимо прошла, а тут и с меня оцепенение спало, я своим карабином ему винтовку-то подбил, и сразу в живот ему штыком, ну, как Василь Василич учил. Он винтовку выронил и повалился, а я смотрю, а Сашку-то второй уже подмял, карабин у него выбил и на него навалился. Подмял под себя, как кутенка. И уже нож с пояса тащит. Я подскочил и в спину его штыком, а штык-то и застрял! Я, с перепугу, до самой мушки ему штык воткнул, вот он и застрял. В ребрах, наверное. Я тащу карабин, а он никак! И тут меня сзади по голове третий и ударил. Прикладом. На голове каска была, если бы не она, голову бы вдребезги, наверное, но и так хорошо прилетело, поплыл я, в глазах круги. А этот третий винтовку свою перехватил да штыком меня. А мне и осталось только, что руками прикрываться, свой карабин так и торчит в спине у этого… Дальше что было, я совсем плохо помню, вроде бы третьего из пистолета ротный застрелил, и пограничники к нам на помощь бежали. А потом мне совсем хреново стало и я упал.