Светлый фон

— Его имя! — продолжал смеяться шаман, украдкой смахивая с уголков глаз проступившие слёзы — Это же всего-навсего тупой, мать его, палиндром! Китна Рави или Рав Китна! Стоит прочитать наоборот и получится…

— Антиквар — закончил я за него — Да, могли бы и догадаться…

Ваше имя станет известно городской страже через: 13… 12… 11…

Ваше имя станет известно городской страже через: 13… 12… 11… Ваше имя станет известно городской страже через: 13… 12… 11…

— Сюда!

Бум!

Не успели мы завернуть за угол дома, как мощнейший удар в челюсть буквально выбил почву у меня из-под ног. Ощущение было такое, будто бы я на полном ходу столкнулся с электричкой прямо лоб в лоб. И этого краткого мгновения было достаточно, чтобы понять: этот противник нам точно не по зубам. По крайней мере, в нынешних обстоятельствах.

Сквозь заполонившие обзор бордовые пятна и шум в ушах, я увидел, что схожая участь постигла Германа, Эстира и остальных.

— Я предупреждал тебя, Эо — усмехнулся Фройлин Белар, а затем с размаху ударил меня ногой в живот, от чего я отлетел назад, ударился спиною о кирпичную стену и тотчас же блеванул фонтаном крови — Ты поплатишься за свою дерзость.

— УА?! — высунулся из рюкзака потревоженный Хангвил — Р-р-р!!!

— Малыш… взять их…

Хлоп!

Как и в случае до этого, окружающее пространство разом всколыхнулось чередой красочных вспышек микропорталов. Взбешенному кошачьему медведю хватило всего одной секунды на то, чтобы переместиться к каждому из врагов на плечо, а затем безжалостно перекусить им по сонной артерии.

От удивления Белар широко раскрыл рот, подался вперёд и поскользнулся на собственной кровавой луже, упав зубами прямиком на бордюр. Казалось, это мерзкое клацанье я буду помнить до конца своих дней.

— Хорошая попытка. Но не сегодня, приятель — окованный мифрилом сапог Германа с силой обрушился на затылок эльфа, буквально разорвав его голову на две равные части — Спокойной ночи.

— Господи ты боже! Святые угодники, Мария, Иосиф… — поморщился Эстир — Ну ты и псих!

— Помнится, кто-то говорил, что даже в насилии и разрушении есть своя упоительная красота…

— Это не было красиво! Это было ужасно!

— Плевать! Уходим!